Игра правил

Толковость Моти проявилась ещё в раннем детстве, и поэтому вместо «счастливого детства на улице», так восхваляемого и в полной мере испытанного его старшим братом, Мотю с шести лет отправили на секцию шахмат, благополучно заброшенную им в десять, после получения разряда кандидата в мастера спорта. Всё связанное с цифрами и структурированием материала для него было слишком просто, чтобы быть интересным. Утомить его не способна была даже работа ведущим программистом java в представительстве одной из крупнейших в мире IT-компаний. И он всегда оставался полон энтузиазма и сил «поделать что-то ещё». Например, помимо основной работы в компании он активно развивал свой стартап. Изобрёл совершенно новый формат материальных ценностей — электронные предметы искусства. Electronic Work of Arts или сокращенно e-WoA. И сейчас находился в стадии внедрения его в информационное пространство. Идея просто революционная. Помню, как перед встречей с инвесторами он тренировал презентацию на ничего в этом не смыслящем мне, рассказывая про кросс-платформенное программное обеспечение на базе технологии блокчейн, защищенное криптографическим протоколом SSL, и четырехступенчатую валидацию: Mining, Crafting, Investment, Trading. Суть задумки была в том, что на созданной им платформе генерируются электронные арт-объекты, имеющие формулы вероятности получения качественного уровня или что-то типа того. А потом, на опять же им созданной электронной бирже, они как-то продаются-покупаются участниками. И даже рассказывал про последующий вывод своего e-WoA на IPO. Короче говоря, подобные вещи находятся за гранью моего понимания. Но слоган его проекта я очень хорошо запомнил: «Будущее, наступившее уже сейчас». Мне тогда показалось, что звучит очень круто. И, насколько мне известно, тем инвесторам показалось так же, и они ухватились за проект как за золотую жилу, согласившись вкладывать в него какие-то просто сумасшедшие деньги.

— Точно! — осенило меня. — Я наконец-то понял, какие конкретные аспекты и грани развития личности других людей мне бы не хотелось видеть. Меня бы не устроило развитие их личности, способное ограничивать развитие моё. Допустим, чья-то возможность контролировать мою свободу действий. Или возможность другого человека взять желаемое мной. Противостояние всегда начинается при появлении конфликта интересов. Когда два человека начинают претендовать на что-то одно. А так как ресурсы в нашем социуме ограничены, то и конфликт интересов неизбежен. Вот и ответ!

Вроде всё сложилось, всё встало на свои места. Но не покидало ощущение, будто что-то не так. Логика сложилась, а эмоционально я до сих пор сопротивляюсь. С чего бы это? Какие у меня есть основания сопротивляться? Ведь я наедине с собой, и мне не стыдно признать поражение своих же мыслей? А для самого себя мне не терпится докопаться до истинной сути возникшего протеста. Публично, может, и не признал бы ошибки, но сам себе врать-то не стану. Не вижу смысла.

И тут я понял — диссонанс обусловлен тем, что, с одной стороны, вражда логична и должна присутствовать, но, с другой стороны, я почему-то не испытываю её к другим людям. Неужели у меня нет с ними точек соприкосновения? Ведь ещё как есть, и немало! Почему тогда нет конфликта интересов? Видимо, искать нужно в определении слова «ресурсы», те, что ограничены. И тогда появятся нужные ответы.

«Косячник ты. Вечером подъеду в районе восьми», — пришёл ответ от Моти.

— Ну и славненько, побеседуем теперь уже втроём, — заключил я, вытираясь в раздевалке после прохладного душа.

Хоть Мотя и любил пофилософствовать о жизни за чашкой крепкого чёрного чая в узком кругу, но за его пределами сложно было стать свидетелем Мотиной дискуссии с кем-либо. А уж вывести его на откровенный спор было и вовсе задачей неосуществимой. Спортивный интерес к доказыванию собственного мнения на публике напрочь отсутствовал в Мотиной натуре. Он всё время находился в каких-то внутренних размышлениях и общался с другими людьми лишь по мере острой необходимости. Помню интересный случай, приключившийся с ним позапрошлой осенью на тематическом мероприятии типа конференции или митапа, посвященном каким-то разработкам или инновационным решениям или ещё чему-то там.

Участники из года в год на таких мероприятиях почти всегда одни и те же, много кто друг друга знает и все со всеми обо всём беседуют. Уже привычный шведский стол с разнообразными закусками и напитками и десятки маленьких высоких столиков, вмещающих вокруг себя по три-четыре человека. Но в случае, когда беседующие сбиваются в группку, выходящую за рамки одного стола, они спонтанно сдвигают два-три столика в один побольше и продолжают беседу. Ведь никто не хочет «выпасть» из важного обсуждения за момент обеденной паузы. В тот раз получился стол из двух столиков, за каждым из которых находилось пять или шесть человек. Двумя из них были Мотя и двадцатисемилетний главный менеджер по связям с общественностью из другой компании, по совместительству представляющий одну из ныне очень трендовых пищевых школ.