Читаем «Игра престолов» и психология: Душа темна и полна ужасов полностью

Амбивалентный опросник по сексизму из упомянутого научного исследования содержал также пункты, по которым у рес­пондентов измерялась степень враждебного сексизма. Для этого использовались утверждения вроде «Женщины слишком часто обижаются по пустякам» или «Женщинам нравится жестко контролировать своих мужей»[510]. Кто же борется с враждебным сексизмом в «Игре престолов»? Возможно, самая могущественная женщина в мире – Дейнерис Буре­рожденная, королева андалов, ройнаров и Первых Людей, кхалиси Великого Травяного моря, Разбивающая Оковы и Матерь Драконов[511]. В отличие от Арьи, Дейнерис не слишком озабочена доброжелательным сексизмом; к примеру, выглядит она в высшей степени женственно. Дейнерис борется с враждебным сексизмом и идеей, что женщины не заслуживают власти.

Дейнерис часто демонстрирует первые две черты, свойственные женщинам, активно противостоящим сексизму (антисексистские убеждения и активный феминизм). Все свое детство она находилась во власти брата[512]. Обретя уверенность в себе как кхалиси, она наконец дала ему отпор. И когда брат снова пытается бить и оскорблять ее, Дейнерис отвечает ударом: «Еще раз поднимешь на меня руку, и ты лишишься их обеих»[513]. Она больше не выносит насилия над собой; это в итоге приводит к тому, что Дейнерис становится соучастницей убийства брата[514]. За многолетний сексистский абьюз его постигает заслуженное возмездие.

Дейнерис принимает свою роль матери (опять же, соглашаясь с установками доброжелательного сексизма). Но материнство не прекращает ее борьбу с враждебным сексизмом, не делает ее опекаемой фигурой – вместо этого Дейнерис использует своих драконов как средство получить еще бóльшую политическую власть. Даже имя, которое дают ей подданные и бывшие рабы, – Мать[515] – подчеркивает принятие ею женской роли, определяя, что на самом деле означает быть женщиной.

Дейнерис борется с угнетением бедняков и отменяет рабство, где только может[516], выступая примером, по сути, национального диктатора – сильной женщины, которая использует свою власть во имя равенства и справедливости. Ей присуща и третья черта женщин, противостоящих сексизму: она чувствует, что должна действовать сама. Дейнерис неоднократно думает о том, что она, должно быть, последняя из Таргариенов, последняя от крови дракона; возможно, единственная, кто обладает достаточной властью, чтобы положить конец угнетению в мире.

<p>Феминистическая фэнтези или мизогинная антиутопия?</p>

Это возвращает нас к изначальному вопросу: что же такое «Игра престолов»? Мизогинная игровая площадка, где женщины раз за разом становятся жертвами, подвергаются насилию и притеснениям и конца этому не видно? Или это история сильных женщин, которые восстают против системы и становятся героинями-феминистками, вдохновляя женщин и мужчин на борьбу со всеми формами сексизма? По крайней мере таковы две из них – последовательно выступающие против сексизма. Подобно тому, как феникс или дракон не могут родиться без огня, феминизм и бунт не могут родиться без сексистского гнета. В Вестеросе существует сексизм, но мы можем рассматривать «Игру престолов» как профеминистическую фэнтези, историю, способную вдохновить своих поклонников на борьбу с несправедливостью и угнетением в реальном мире.

<p>Игровой файл 4</p><p>Самоуважение</p><p>Джанина Скарлет</p>

Никогда не забывай, кто ты такой, ведь мир, конечно, этого не забудет. Сделай происхождение своей силой. Не допускай, чтобы оно превратилось в слабость. Облачись в это, словно в броню, и тогда ничто не сможет ранить тебя.

Тирион Ланнистер[517]

Если вы хотите гордиться собой, делайте то, чем сможете гордиться.

Психоаналитик Карен Хорни[518]

Долгое время психологи считали, что самооценка (оценка человеком собственной значимости) служит показателем благополучия индивида[519]. Полагали, что низкая самооценка указывает на плохое психическое здоровье, а высокую само­оценку связывали с улучшенным психическим здоровьем и положительными эмоциями[520].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кристофер Нолан. Фильмы, загадки и чудеса культового режиссера
Кристофер Нолан. Фильмы, загадки и чудеса культового режиссера

«Кристофер Нолан: фильмы, загадки и чудеса культового режиссера» – это исследование феномена Кристофера Нолана, самого загадочного и коммерчески успешного режиссера современности, созданное при его участии. Опираясь на интервью, взятые за три года бесед, Том Шон, известный американский кинокритик и профессор Нью-Йоркского университета, приоткрывает завесу тайны, окутавшей жизнь и творчество Нолана, который «долгое время совершенствовал искусство говорить о своих фильмах, при этом ничего не рассказывая о себе».В разговоре с Шоном, режиссер размышляет об эволюции своих кинокартин, а также говорит о музыке, архитектуре, художниках и писателях, повлиявших на его творческое видение и послужившими вдохновением для его работ. Откровения Нолана сопровождаются неизданными фотографиями, набросками сцен и раскадровками из личного архива режиссера. Том Шон органично вплетает диалог в повествование о днях, проведенных режиссером в школе-интернате в Англии, первых шагах в карьере и последовавшем за этим успехе. Эта книга – одновременно личный взгляд кинокритика на одного из самых известных творцов современного кинематографа и соавторское исследование творческого пути Кристофера Нолана.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Том Шон

Биографии и Мемуары / Кино / Документальное
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов

Большие социальные преобразования XX века в России и Европе неизменно вели к пересмотру устоявшихся гендерных конвенций. Именно в эти периоды в культуре появлялись так называемые новые женщины – персонажи, в которых отражались ценности прогрессивной части общества и надежды на еще большую женскую эмансипацию. Светлана Смагина в своей книге выдвигает концепцию, что общественные изменения репрезентируются в кино именно через таких персонажей, и подробно анализирует образы новых женщин в национальном кинематографе скандинавских стран, Германии, Франции и России. Автор демонстрирует, как со временем героини, ранее не вписывавшиеся в патриархальную систему координат и занимавшие маргинальное место в обществе, становятся рупорами революционных идей и новых феминистских ценностей. В центре внимания исследовательницы – три исторических периода, принципиально изменивших развитие не только России в XX веке, но и западных стран: начавшиеся в 1917 году революционные преобразования (включая своего рода подготовительный дореволюционный период), изменение общественной формации после 1991 года в России, а также период молодежных волнений 1960-х годов в Европе. Светлана Смагина – доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Аналитического отдела Научно-исследовательского центра кинообразования и экранных искусств ВГИК.

Светлана Александровна Смагина

Кино