Игра разума. Как Клод Шеннон изобрел информационный век

От предложения перейти на постоянную работу и переехать в Массачусетс отказаться было сложно. Приняв его, Шеннон стал бы именоваться профессором наук в области связи и профессором математики на штатной должности, начиная с 1 января 1957 года, с зарплатой 17 000 долларов в год (примерно 143 000 долларов на 2017 год). Несмотря на всю притягательность университетской жизни, Шеннон с трудом делал свой выбор. На тот момент «Лаборатории Белла» были его профессиональным пристанищем уже более пятнадцати лет. Здесь прошли его самые продуктивные годы как исследователя и мыслителя. Здесь ему предоставили неслыханную интеллектуальную свободу и поддерживали в самых смелых начинаниях. Но Шеннон был экзотикой для культуры «Лабораторий»: его причуды терпели, но это был лишь вопрос времени, чувствовал Шеннон, когда-нибудь терпение руководства закончится. Как он писал своему руководителю, Хендрику Боуду: «Мне всегда казалось, что та свобода, которую мне предоставили [в “Лабораториях"], была особо оказанной мне честью».

«Лаборатории Белла» не уступали и даже превосходили МТИ по уровню мышления, и Шеннон признавал это.

В «Лабораториях Белла», вполне понятно, считали по-другому. Они сделали Шеннону встречное предложение, щедро подняв ему зарплату. Но в конечном счете не это повлияло на его выбор. Прошение об уходе с профессорской должности было обдуманным и взвешенным решением в пользу «Лабораторий». «Я определенно нахожу множество преимуществ в “Лабораториях Белла”, – пишет Шеннон. – Возможно, в числе самых важных это свобода от преподавательской деятельности и других обязанностей, которые будут заметно отвлекать меня от исследовательской работы». Шеннон признавался, что «Лаборатории» предложили ему больше денег, чем МТИ: «Хотя разница в моем случае была не слишком велика и лично для меня гораздо важнее были другие моменты».

Немного удаленное местоположение «Лабораторий Белла», расположенных в Нью-Джерси, было само по себе неудобным. «Заметная уединенность и изолированность “Лабораторий Белла” имеет как плюсы, так и минусы. Это существенно сокращает число посетителей, отвлекающих от работы, но в то же время отсекает множество интересных контактов. Иностранные гости часто проводят всего один день в “Лабораториях” и целых полгода в МТИ. Это дает возможность для реального обмена идеями». «Лаборатории Белла» не уступали и даже превосходили МТИ по уровню мышления, и Шеннон признавал это. «Но общая свобода академической жизни, на мой взгляд, является одним из самых важных факторов. Долгие отпуска чрезвычайно привлекательны, как и общее ощущение неограниченности во времени работы». Два этих института были «примерно на равных», что означало отсутствие какого-то решающего фактора в пользу МТИ, только вполне понятное чувство непоседливости со стороны Шеннона, проведшего в стенах одного заведения более полутора десятка лет. «Проведя пятнадцать лет в “Лабораториях Белла”, – пишет Шеннон, – я чувствую себя немного закосневшим и непродуктивным, и смена обстановки и коллег подействовала на меня очень стимулирующе».

Проведя пятнадцать лет в «Лабораториях Белла», – пишет Шеннон, – я чувствую себя немного закосневшим и непродуктивным.

Связи Шеннона с «Лабораториями» оказались в итоге слишком сильными, чтобы их можно было просто обрубить. Шеннон работал там в штатной должности. Как отмечал впоследствии Билл Бейкер, президент «Лабораторий Белла», беседуя с Генри Поллаком: «Шеннон – один из величайших людей, которыми славятся “Лаборатории”. Я не допущу того, чтобы он когда-либо нуждался». Поллак позднее шутливо заметит, что это было в духе «Лабораторий»: «В “Лабораториях Белла” было два типа исследователей: те, которым платили за то, что они когда-то делали, и те, которым платили за то, что они собирались сделать. Никто не получал денег за то, что делал в настоящее время». Возможно, в надежде на его возвращение для Шеннона держали его кабинет, и табличка с его именем украшала закрытую дверь.

Приняв предложение МТИ, Шенноны переехали в Кембридж. Но прежде была Калифорния: годичная работа в Стэнфордском центре углубленного изучения бихевиоризма. Каким бы престижным ни было это назначение, Шенноны в первую очередь рассматривали его как возможность увидеть страну. Они с удовольствием отправились в поездку на микроавтобусе по национальным паркам запада в сторону Калифорнии и обратно. Подобно большинству профессоров, прибывавших сюда с восточного побережья, Шеннон восхищался Пало-Альто и, как говорят, открыто удивлялся тому, как можно работать, не отвлекаясь, в таком роскошном окружении. Вскоре после этого он порекомендовал тот же маршрут поездки своему коллеге: «Ты увидишь божественные места; все, что тебе нужно там, это большой белый фартук, поварской колпак и барбекю – и считай, что ты собран».