Игра Реальностей. Эра и Кайд. Книга 2

– Я его… проводил. Деактивировал, – пояснил на меня не глядя.

– Как именно?

Взгляд Кайда переполз с газеты на меня.

– Ты точно хочешь знать?

И я вдруг поняла, что на самом деле не хочу, даже боюсь. Фантазия Дварта при его же возможностях может быть крайне опасной штукой.

Жаль, что близости между нами больше нет. Как будто даже и не было. Очень быстро, будто несмазанная конструкция с ржавыми болтами, расшатывалось и мое сознание, и настроение.

– Я сейчас уйду на час. Мне нужно купить карту или атлас мира, а также тебе сменную одежду.

Конечно. Меня с собой не звали.

– Если почувствуешь себя плохо…

– Сообщу, – завершила я за него. Я помню, не нужно напоминать мне о клятве.

– «Вливание» через полтора часа.

Чудесно. А мне разве что и осталось, лежать на диване и вспоминать то, что уже растворялось, исчезало из головы, как предрассветный сон – не удержать, как ни старайся. И все сильнее, все безнадежнее хотелось по-глупому спросить: «Ты меня любишь?» Зачем вообще это все? Начинал ныть желудок и мерзнуть ступни – возвращались мучения.

Я ни о чем не спросила. Покинула кухню в молчаливой меланхолии своего настроения.

(I am waiting for you last summer – Away from Here)

– Эра?

– Да.

Чужой диван стал мне родным; время спуталось, как клубок ниток. Кайд еще не уходил? Уже вернулся? Когда мои внутренности взялась грызть костяными зубами боль, я свернулась калачом лицом к стене и силилась «не быть».

– Можно попросить тебя мне кое-что пояснить?

– Спрашивай.

Шевелиться опасно, потому я не поворачивалась.

– Мне не понравилось то, что я увидел вчера в сознании Рори. Поэтому организацию Теней я хотел бы… подчистить.

Ясно.

Он стоит там, все такой же красивый, крепкий, пока не достижимый. Если вообще когда-нибудь…

– Ваш мир строится на балансе. Мены – творцы добра, Тени обеспечивают тьму?

– Нет. Когда-то Теней не было вообще, и баланс был превосходным.

– Это я и хотел услышать.

«Что их всех можно вырезать».

– Значит, стабильность мира с их исчезновением уцелеет.

– Да. Только одно… но.

– Какое?

Кажется, на меня накатывала тошнота, а заодно и ставшая привычной тьма. Как жаль, хорошее было утро. Но главное, что время идет, и адаптация идет тоже.

– Если ты начнешь убивать в больших количествах, Кристалл распознает как угрозу балансу уже тебя.

– Но ведь я же хочу «как лучше»?

Он, наверное, знал об этом до моего предупреждения и потому теперь улыбался. Довольно прохладно, как мне чуялось.

– Они тоже хотят «как лучше».

– Я тебя услышал. Убивать не буду, обезврежу иначе.

«Удачи!»

Мне следовало радоваться, но в этот хрупком состоянии души хотелось только кутаться в плед и обниматься. Дварт же уже настроился на иную волну; когда он покинул квартиру, в ней, несмотря на жару, стало холодно.

* * *

Мир Уровней. Уровень 14.

(Kesha – ResentmentKesha – Resentment)

– Кто это сделал?! КТО… ЭТО… СДЕЛАЛ?!

Ор Дэйна срывался на визг.

Сначала он не верил собственным глазам, потом зеркалу, затем тому, что кто-то действительно мог это с ним сделать. Мог так пошутить!

– КТО?!

Собравшийся внизу народ глазел на него, как на смешного сумасшедшего, вроде опасного, но такого забавного. Все потому, что фиолетовый гребень! Сливовый, баклажановый, темно-аметистовый, фиалковый, мать его! ФИАЛКОВЫЙ ЕЖИК! И лиловая косичка – это смешно?!

Они пытались не смеяться, он видел. Эльконто желал смеяться вместе со всеми, но не мог, впервые обиделся до глубины души.

Ани? Нет, не Ани. Она рассматривала его новую прическу с тем же ужасом, с которым недавно рассматривал ее он сам. Сколько разных шампуней он перепробовал в надежде, что в ванную стечет эта едкая дрянь – пять? Ни один не помог. Новый цвет въелся в его платиновый ежик, как забеременевшая от миллионера проститутка, то есть намертво.

Меган, Элли, Шерин, Райна… Нет, все мимо, это однозначно не девчонки, они на подлость не способны. Дэйн в бешенстве рассматривал собравшихся с самого утра в гостиной людей. По кругу, как перед расстрелом.

Стив? Тот отвел смущенный взгляд – не он. Док любил посмеяться, но гадости в открытую не делал. Рен? Декстер холоден и открыт, как морозильная камера, дебильные шутки не его стезя. Дэлл? Нет… Всем этим заведовал тот, кто привык стебаться, кто не боялся этого делать. Ничего, скоро начнет…

Аарон?

Канн бледнел и краснел, взгляд мыльный, он что-то знал, но напрямую не чувствовал.

Баал?

– Ах ты гондон…

Снайпер двинул к Регносциросу так уверенно, что тот, несмотря на внушительные рост и габариты, попятился. А взгляд веселый и виноватый – точно ОН!

Убить. Расчленить. И сожрать не готовя.

– Брось, тебе идет… Выглядишь как рок-звезда…

– Я тебе каждый месяц теперь новую гитару буду об башку ломать.

Они никогда не видели злого Дэйна? Теперь увидят. Нашли «свиную отбивную», плюшевого медведя-лоха для шуток.

– Мы не хотели… Да ты же сам говорил, что мечтал побыть брюнетом…