Игра Реальностей. Эра и Кайд. Книга 2

– Возможно.

– А если он это сделает, я могу случайно разозлиться и ответить.

«И мало никому не покажется».

В том, что сидящий рядом человек способен основательно потрясти похлеще землетрясения весь четырнадцатый уровень, я нисколько не сомневалась. И тогда никому на веки вечные не захочется к Дварту даже близко подходить.

– Я знаю, что ты можешь ответить… – Смутилась, но продолжила. – Скажи, а ты мог бы ему не отвечать?

– Просто позволить ему сделать это? Мне кажется или моя любимая подставляет своего мужчину под удар?

А во взгляде смешинки, даже губы подрагивают от сдерживаемой улыбки.

– Я не хочу тебя подставлять. – Вот как решить эту проблему? Хоть стой, хоть падай. – Я и сама бы за тебя кого угодно ударила…

Честно ударила бы. Если бы это требовалось.

– Я знаю.

За мою челку снова принялись его нежные пальцы.

– Просто думала, что будет здорово, если этот узел как-то расплетется. Чтобы уже можно было всем общаться без напряжения…

Кайд смотрел глубоко, тепло, слишком хорошо меня чувствовал безо всяких просьб. Предложил через недолгую паузу:

– Все можно решить куда проще.

– Как?

– Я могу просто сходить к ним еще до Нового года. Поговорить. Люди верят словам, ты ведь знаешь. Ждут их.

– Хочешь сказать, ты можешь… извиниться?

Я знала, кто Кайд в той истории и виноват-то не был. Он знал об этом тоже.

– Могу. И узел расплетется.

– И тебя это…

– Не унизит? Нет. Меня вообще очень сложно задеть любыми словесными формулировками, независимо от того, произносит их кто-то, либо я сам. Хотя Кардо на днях пытался, у него почти получилось.

– В смысле?

– Мы встретились, он почувствовал по моей ауре, что моя личная жизнь наладилась, но не заметил кольца. Сказал: «О, если ты уже адаптировал ее под себя, то под меня она теперь адаптируется еще быстрее». И чуть не лишился яиц. Макс, конечно, сильный человек…

На слове «человек» Кайд запнулся с усмешкой.

– Но даже сильным не позволено переступать грань.

Я затаила дыхание. Помнила, кто такой Кардо и как он ощущается. Титан номер два, страшно лишний раз упомянуть.

– Его спасло только то, что он шутил. – Дварт не врал. Под ласковым безмятежным взглядом был предельно серьезен. – Так что, только это, Эра, может меня задеть. Твоя безопасность и неприкосновенность. Но уж точно не разговор с подрывником и его девушкой. Хочешь отпраздновать Новый год на четырнадцатом вместе? Отпразднуем. Все будет в порядке, не переживай.

Я знала, что буду удивляться ему всю жизнь, но не знала, что буду делать это так часто – непреклонности Дварта и в то же время его гибкости. Совершенной невменяемости, когда это касалось меня, и способности идти на компромисс со мной же.

– Что я могу тебе подарить? Человеку, у которого все есть, который может все создать…

– Себя. Дари мне каждый раз на Новый год себя. И еще. И еще. До бесконечности. И я буду счастлив.

Я знала, что сейчас экран с комиссионными символами будет забыт. Уже была оставлена в покое своевольная прядь моих волос, уже изменился – сделался глубже – взгляд. Я залипла в нем – в синем плавленом стекле.

Сейчас я подамся вперед и с первого же соприкосновения наших губ забуду о логике, начну упиваться голыми и очень взрывоопасными ощущениями, отдам ему то, что он просит – его подарок.

И ничего, что заранее. Сейчас – всегда самое правильное время.

* * *

Уровень 14. Нордейл.

Два дня до Нового года.

Бернарда.

(Alec Benjamin – Demons)

Снег на улицах танцевал. Большей частью падал, как ему и полагалось, сверху вниз, но временами вдруг кружил хороводы, складывался в узоры, заворачивался спиралями, превращался в сверкающие новогодние елочки.

Я улыбалась и салютовала Дрейку мысленный «привет». Мой любимый, мой замечательный и восхитительный, не забыл.

Но куда больше снега, на который помимо меня снаружи любовались все прохожие поголовно, меня поразил Реактор. Украшенный! Кто бы мог подумать, что монотонное и всегда скучное изнутри помещение вдруг однажды превратится в нечто, напоминающее предновогодний шоппинг-молл! Свисающая с потолка хрустальная люстра, а на ней снежинки, теплые желтые гирлянды над входом и прямоугольными арками лифтов. Десятки елочек в кадках у стен и – я глазам своим не поверила – нарядная форма Комиссионеров! Вот как удержаться от смеха, когда «Вертеры» ходят, как продавцы-консультанты отдела елочных игрушек, в красных колпаках и с мишурой вокруг шеи? Просто мастерская Санты! Как сохранить серьезный вид и не сложиться от хохота на полпути до лифта? У меня дважды не вышло.

Потому в кабинет Дрейка я ввалилась в превосходном настроении и со слезами на глазах.

– Поверить не могу – ты это сделал!

Великий и Ужасный улыбался.

– Я обещал.

– Три грузовика с мишурой?

– Больше.

– Невероятно! Красиво до невозможности, господи, почему я раньше не попросила…

Он благоухал – мой возлюбленный. Хорошим настроением, хрустящей выглаженной формой, стрижкой «волосок к волоску». Лучился довольством – угодил требовательной возлюбленной. Играючи.