Игра с огнем

– Ты не будешь мне говорить, что я все делаю неправильно? И не только делаю, но и мыслю?

Я удивленно уставилась на возлюбленного, потом до меня дошло.

– Это тебе дома так говорили? Бедный мальчик.

Я подошла и обняла его, он ткнулся лицом мне в живот. Потом он поднял голову, встретился со мной взглядом и улыбнулся.

– Моя мама сюда больше не приедет.

– Поняла, что я ее не пущу на порог?

– Нет, не поэтому. У нее аллергия на собак. – Андрюша повернулся к новой жиличке, которая сидела с умильной мордой, и сказал ей: – Ты будешь Матреной.

– Гав! – сказала Матрена. Она была согласна на любую кличку – только бы жить в доме и регулярно есть.

Я подробно рассказала Андрею про визит его родственниц, а потом про общение с собственной матерью.

– Твоя сестрица сбежала?! Она что, теперь всю жизнь думает бегать?

– Но ей же не предъявлено никакое обвинение, – напомнила я.

– Пока не предъявлено. Но будет. И своим побегом она только усложнила свое положение.

Я пожала плечами. Мне было все равно. Мне было жалко мать и погибшую бабушку. А Яна пусть делает все, что хочет. Да она в любом случае бы делала все, что хотела сама.

* * *

Следующая встреча членов нашей семьи состоялась на похоронах бабушки. Знакомый эксперт в морге сказал мне, что бил ее физически сильный человек, почти точно – мужчина. Ей было бы достаточно одного удара, но убийца «для надежности» нанес три, то есть бил, чтобы точно убить.

Кому помешала бабушка?!

Я в последний раз укладывала ей волосы и плакала. Бабушка носила длинные волосы, не стриглась никогда. Прически я ей делала раз пять за свою жизнь, и я же помогла ей выбрать цвет краски для волос. Она тогда сказала, что не может себе позволить появляться перед студентами с седыми волосами. Бабушка выглядела молодо – гораздо моложе своих семидесяти пяти.

Я видела рану у нее на голове и ужасалась человеческой жестокости. Конечно, про человека семидесяти пяти лет не говорят, что ему (или ей) еще жить и жить. Но бабушка была еще очень активной. Она лекции продолжала читать, она работала и в ближайшее время не планировала прекращать трудиться. Она хотела жить!

Наверное, мне нужно будет поговорить с бабушкиными коллегами. Она же вела каких-то аспирантов, студенты писали у нее курсовые, и, скорей всего, кто-то из них бывал у нее дома. Наверное, полиция и без меня их проверит, но, может, мне скажут больше? С кем у нее были конфликты на работе, если были? Я же этого не представляла. Я не знала бабушкиных подруг. Я нескольких из них впервые увидела на ее юбилее.

Что могла такого увидеть или услышать бабушка? За какую информацию ее могли убить?! Она не принимала пациентов, тайны которых могла узнать, как, например, наш предок-венеролог, высокопоставленные пациенты которого ходили через черный ход. Но ведь его не убили – он умер своей смертью в весьма почтенном возрасте.

Я не знала, какую жизнь вела бабушка, – мы мало общались. Но в институте она явно находилась не с утра до вечера, да и не каждый день там бывала. Она общалась с подругами? Кого-то консультировала частным образом?

Бабушку хоронили рядом с дедом – мы сразу покупали двойное место. Народу на похоронах было гораздо меньше, чем у деда, никаких толп пациентов и родственников пациентов. Ее коллеги, как и после похорон деда, поехали поминать бабушку по месту работы, а мы – в квартиру бабушки. Сели мы в кухне – мои родители, тетя Майя, ее сын Игорь и я. Никто ничего не готовил, мы решили ограничиться бутербродами. Яна находилась неизвестно где – то есть мои родители, может, и знали где, но другим не сообщали. Зина все еще отбывала назначенные ей пятнадцать суток.

Мы помянули бабушку, а потом приступили к обсуждению проблем живых людей.

– Значит, решено: квартиру продаем, – сказал мой отец. – Деньги пополам.

Он посмотрел на тетю Майю. Неужели она согласилась? Ведь не хотела же.

– И сколько ты собираешься выделить Ане? – ехидно спросила она. – Или все ухнешь на своих баб и Яночку, а Ане опять ничего не достанется?

– Мы отдаем Ане мебель!

Тетя Майя хмыкнула, Игорь, который сидел рядом со мной, обнял меня за плечи.

– А если найдем клад? – вкрадчиво спросила тетя Майя голосом змеи-искусительницы.

– Какой клад? – спросили хором мы с мамой. Игорь, насколько я поняла, про клад уже слышал от своей матери. Двоюродный брат мне подмигнул.

– Майя! – рявкнул мой отец.

– Здесь все свои, – сказала тетя Майя. – И детям, и твоей жене пора знать про клад. Если он вообще есть. Если все не было потрачено на проблемных родственников. И я очень рада, что здесь нет Яны и Зины. Им я бы не стала давать деньги. Моя Зина их потратит на спасение окружающей среды, а Яна вообще непонятно на что.

– Яна проводит исследования! Ты прекрасно знаешь, что исследования стоят дорого.