Игра с огнем

В ее душе не было ни капли сострадания к Айвстону, поэтому она и не думала прекращать безжалостную расправу. С какой стати? Ей давно не было так весело.

— Конечно, это не все, лорд Айвстон. Я не настолько труслива, чтобы удовлетвориться лишь одним поцелуем. Нет, моя юная душа жаждала наставлений, упражнений и поддержки.

Шея у Айвстона побелела. С обеих сторон. Яркие белые отметины проявились под каждым ухом. Ну что ж. Наверное, стоит добавить еще деталей, чтобы его беловато-пятнистое волнение обернулось ядовитым змеиным клубком негодования. Надо заметить, что ее рассказ был чистой правдой. Она никогда не лгала. Ни за что. Она была самой честной леди на свете и подобных себе не встречала ни разу. Женщины склонны к скрытности, и это самая большая ошибка представительниц ее пола.

— И в чем вы искали поддержки? — тихо спросил Айвстон.

— В том, что нужно всегда и во всем быть честной. В то время меня еще одолевали сомнения. Получив поддержку, я обрела уверенность. Я хотела, чтобы меня вдохновляла страсть, чтобы я смогла вселить эту уверенность в других, в своего будущего мужа, если быть точной. Конечно, я не утверждаю, что достигла вершин мастерства, но я старалась и думаю, герцог одобрит мои усилия, направленные лишь на то, чтобы понравиться ему.

Айвстон задумчиво кивнул, в его глазах затаился странный блеск. Он положил ногу на ногу и откинулся на изящную спинку позолоченного стула.

— Пожалуй, нам стоит остановиться, мисс Прествик. Мы больше не одни, но, надеюсь, вы закончите свое повествование при более благоприятных обстоятельствах?

— Повествование? Вы не верите мне! — воскликнула она, обратив наконец внимание на гостей, которые через единственную дверь просачивались из парадного зала в гостиную. Пенелопе было достаточно беглого взгляда, чтобы заметить в толпе лордов Пенрита и Рейтби, леди Пейнтон и своего брата Джорджа.

— Я верю, что вы с кем-то целовались. Но у меня нет желания строить догадки, кто на самом деле был этот человек.

— Незачем строить догадки. Я все вам рассказала честно. Это был конюх из Тимперли.

— Как его зовут?

— Понятия не имею. Даже если и знала его имя, то давно забыла. Мы не были лучшими друзьями, лорд Айвстон. Мы просто целовались, если не считать прочего.

Айвстон выпрямился.

— Если не считать прочего?

Гости все прибывали, наполняя комнату гулом голосов. Но так и должно быть, ведь это званый ужин, и Пенелопа не делает ничего предосудительного, просто ведет приятную, вполне светскую беседу с лордом Айвстоном. Атмосфера званого вечера идеально подходила для того, чтобы продолжить его мучения, хотя для самой Пенелопы оставалось загадкой, почему ей так этого хотелось. Наверное, потому, что он был рядом и им легко было манипулировать. К тому же ее рассказ был от начала до конца правдивым. И это был не рассказ, а история. История ее жизни. Если ему нравится думать иначе, то пусть подавится своими догадками. У Пенелопы оставалась слабая надежда, что так и будет.

— Думаю, лучше начать с самого начала, вы согласны со мной? Чтобы не запутаться. Поскольку вы просили у меня подробного отчета о степени моей невинности, равно как и о степени моей искушенности, будет предпочтительнее следовать логическому и тщательному описанию ключевых моментов. Итак, приступим, — сказала она, не собираясь ждать его одобрения, но все-таки взглянула на Айвстона. Выражение его лица вызывало опасение: он явно потерял способность говорить членораздельно. — Приближался мой двенадцатый день рождения, и я искренне верила, что со мной должно произойти нечто необыкновенное, некое чудесное превращение. Назовите это обрядом мистического посвящения, если хотите.

— Да, лучше и не скажешь, — согласился он. — Это поможет мне оставаться беспристрастным, если это вообще возможно.

Она резко наклонилась вперед и оживленно заговорила:

— Именно так я и думала. Но как только он начал целовать меня, я поняла, что ошибалась.

После этих слов Айвстон, который почти успокоился, вдруг снова занервничал. Ему очень шло нервное возбуждение. А ей нравилось держать его в постоянном напряжении, хотя она не могла объяснить почему.

— Не понимаю, зачем вы мне все это рассказываете, мисс Прествик, — сказал он, сверкая глазами.

— Что тут непонятного? Вы же сами хотели знать подробности, лорд Айвстон. Вот я и рассказываю вам все, как было. И мне это доставляет удовольствие. Вы должны понимать, что я ни с кем не могла этим поделиться. А мне хотелось бы услышать мнение другого человека, и, поскольку вы мужчина, ваша точка зрения будет особенно ценной. Интересно, — мягко сказала она, глядя ему прямо в глаза, — совпадут ли наши мнения?

— Я в этом совсем не уверен. Именно потому, что я мужчина.

— Да, — медленно повторила она. — Мужчина.

И вдруг что-то случилось. Она вновь почувствовала слабость и эту противную влажность в сгибах локтей и коленей. Только не сейчас. Еще секунду назад она владела ситуацией и без труда манипулировала им. Правда, она уже не помнила, чего добивалась от него. Но точно знала, что чего-то хотела.