Игра с огнем (сборник)

Она снова медленно выпрямилась, и теперь комната не поплыла. Маура увидела на полу свою сумочку и лежащий рядом ключ. «Вероятно, я сумела доехать до дому, – подумала она. – Отперла дверь и рухнула на диван. Только почему я ничего не помню?»

Она встала. Ее шатало как пьяную, но на нетвердых ногах она все же добрела до кухни, выпила два стакана воды – глотала жадно, капли стекали по подбородку на шелковое платье. Ее это ничуть не волновало. Утолив наконец жажду, Маура оперлась на стол и так почувствовала себя устойчивее. Сильнее. В голове по-прежнему пульсировало, но она уже в достаточной мере проснулась, чтобы ощутить первые уколы страха. Кухонные часы показывали тридцать пять минут двенадцатого. Она вспомнила: сегодня воскресенье, но даже по выходным она никогда не спала так долго.

«Что случилось со мной вчера вечером? Почему я ничего не помню?»

Она посмотрела на свое платье. Оно помялось и местами пропиталось водой, но в остальном казалось целым. Ее не ограбили, ведь сумочка и ключи…

«Моя сумочка».

Она метнулась в гостиную, принялась рыться в вечерней сумочке: визитница, губная помада и кошелек. Застегнутый кошелек. С возрастающим чувством паники она открыла его, с облегчением увидела на месте все свои кредитки. Отсутствовали только права. Нет, права не пропали – они лежали на дне сумочки.

Раздался звонок в дверь.

Маура повернулась, сердце ее вдруг забилось как сумасшедшее. Может быть, ответы ждут ее на крыльце? Хотя она только что и выпила два стакана воды, горло, когда она открывала дверь, по-прежнему жгло, на сей раз от тревоги.

Детектив Джейн Риццоли сняла солнцезащитные очки и нахмурилась, оглядывая наряд Мауры.

– Я думала, вечерние платья до полудня не надевают, – сказала Джейн.

Маура поднесла руку к пульсирующей голове:

– Боже мой, Джейн, я совершенно ничего не понимаю.

– Что случилось?

– Не знаю. Не знаю, что случилось.

Джейн вошла в дом и закрыла за собой дверь.

– Кажется, тебе лучше сесть, – сказала она, ведя Мауру к дивану. – Я целый час звоню. Где ты была?

– Здесь. – Маура посмотрела на белые диванные подушки и неожиданно рассмеялась. – Да, вот прямо тут. Здесь я и проснулась.

– На диване? Наверное, провела безумную ночь.

Голова у Мауры раскалывалась, и она зажмурила глаза. Она и так знала: Джейн разглядывает ее беспощадным профессиональным взглядом, а этого Мауре сейчас хотелось меньше всего. Она опустила голову на руки.

– Почему ты приехала?

– Ты не отвечала на звонки.

– Сегодня воскресенье. Я не на связи.

– Я знаю.

– Так зачем я тебе понадобилась?

Молчание было ей ответом. Маура подняла голову и увидела – Джейн смотрит на нее. Обычно скальпелем работала Маура, но сегодня вскрытие делала Джейн, а Мауре ох как не нравилось быть объектом исследования.

– Я приехала с места преступления, – сказала Джейн. – Олмстед-парк. На берегу Мадди-ривер, чуть южнее пруда Леверетт, найден труп.

– Нет, я за это не возьмусь. Сегодня – нет. Зачем ты мне рассказываешь?

– У нас есть основания полагать, что ты его знаешь.

– Кого – его?

– В том-то и дело: нам пока неизвестно, кто это. При нем не обнаружилось ни телефона, ни бумажника. В данный момент он – неопознанное тело.

– С чего ты взяла, что я его знаю?

– В его нагрудном кармане нашли твою визитку.

– Она могла там оказаться по самым разным причинам. Я раздаю свои визитки всем, кто имеет дело с…

– Маура, на обратной стороне написан твой адрес.

Маура замерла, пытаясь думать в тумане, который окутал ее мозг. Она редко кому сообщала личные сведения о себе – номер телефона и, уж конечно, домашний адрес. Она слишком высоко ценила свою личную жизнь.

– Убитый – он как выглядит? – тихо спросила она.

– Темноволосый. Лет сорока с небольшим. Хорошо сложен. Пожалуй, его можно назвать привлекательным.

Маура подняла голову:

– Как он одет?

– Забавно, что ты спрашиваешь, – сказала Джейн, глядя на вечернее платье Мауры. – На нем отличный смокинг. По крайней мере, был отличный, пока кто-то не разрезал его ножом.

Маура вскочила на ноги.

– Извини, – выдохнула она и бросилась в ванную.

Она едва успела добежать до унитаза, как ее начало рвать. Одной водой – те два стакана, которые она так быстро выпила, вышли из нее до капли. После рвоты ее охватили слабость, дрожь, она едва услышала стук в дверь.

– Маура? Ты там жива, Маура?

– Я сейчас… через минуту.

Маура неуверенно поднялась на ноги и уставилась на себя в зеркало. Ее обычно аккуратно расчесанные волосы спутались. Лицо, перечеркнутое напомаженными губами, болезненно побледнело.

Мертвец в смокинге.

Она включила кран и дважды вымыла лицо, стирая все следы косметики. Наклонившись над раковиной и плеская воду на щеки, она вдруг вспомнила лицо. Улыбающегося ей темноволосого человека. Она вспомнила буйство красок, женщин в вечерних платьях. И бокал шампанского.