Игра с тенью

Каким – то чудом он вырвался и убежал. Я вернулась домой, металась по двору, не находила себе места. Опасность. На уровне интуиции – опасность. Она где-то рядом. Совсем близко. На улице, как на зло, перегорела лампочка. Ничего не видно. Темнота всегда скрывает человеческое несовершенство, всё некрасивое, уродливое. Не потому ли большинство преступлений совершается ночью? На какой – то, выбившийся из общей картины миг, показалось: окружавшая тьма – живая. Я чувствовала её чистоту, а глубина ночи стала бездонной. Внутренний голос предупредил: – Опасность. Сделай шаг назад.

Не задумываясь, отступила. Перед лицом просвистела тяпка, наточенная для работы в огороде. Время снова остановилось. Этот удар мог стать для меня фатальным, но никаких эмоций или страха. Факт. Просто факт. Тот, кто следил за мной, осознанно нанёс удар или нет – не важно. Важно другое: чтобы раз и наверняка. Я кинулась в темноту и сбила с ног того, кто так отчаянно хотел избавиться от меня. Отец упал на землю. Завязалась драка. Скрутить буйного мужчину дело не из лёгких, но я не сдавалась.

Боль. Слёзы. Отчаяние. Ещё одна попытка сломить ничем не оправданную ненависть. Он не думал останавливаться и тем самым пробуждал нечеловеческую жёсткость во мне. В такие минуты сложно что – то осмыслить, останавливаться нельзя. Осознание опасности и отчаяние заставляют действовать.

Вырваться ему всё-таки удалось, и он снова сделал попытку скрыться. Конечно, можно дать ему уйти, убежать. А наутро, как всегда, делать вид, что ничего особенного не произошло. Да и велик ли спрос с пьяного? Будто бы нет. Но я так не считала. Жестокость порождает жестокость. Разве не так? Но голос, не утихающий голос, полный отчаяния и горя кричал во мне, кричал где-то в глубине, надеясь, что я услышу и запомню этот вопрос: почему ты хочешь уничтожить меня? Почему? Почему ломаешь мне жизнь?

Вопросы разрывали на куски. Не вырваться из ночного кошмара. Но вопросы, всего лишь слова, не только причиняли боль, но и подогревали бушующую во мне ярость. Эмоции отхлынули. Словно во сне я взяла злосчастную тяпку и вошла в темноту. Отец кинулся, попытался сбить меня с ног. Опоздал. Первый же удар обладал такой сокрушительной силой, что он еле – еле удержался на ногах. Все удары приходились по правой руке. Тело отца напоминало куклу, манекен, который податливо следовал за новыми ударами. Деревянная палка, которую и топором едва ли разрубишь, разлетелась на куски. Сосед выбежал на шум и оттянул меня. Остановил. Отец скрылся в ночи.

Полиция нашла его. Дальше – заявление, расспросы. Со стороны всё выглядело странно. Я избила человека так, что он не в состоянии поднять руку и еле – еле стоит на ногах. Мне стало плохо. Я не хотела его видеть. Не хотела знать и говорить с ним. Чужой человек. Называть отцом не поворачивался язык.

Если наказание, пусть даже условное, за физическое насилие предусмотрено, то почему в расчёт не берётся душевная боль? Как наказать человека за то, что он убивает твою душу? Синяки и ушибы заживут, раны затянутся, но можно ли воскресить убитое светлое, доброе, когда ты чувствуешь себя мёртвым. Жестокость меняет реальность. Мир становится похож на чёрно – белое кино. Может, где-то и цвет есть, и яркость, и радость. Но не в твоей жизни. Жить и выживать – разные понятия.

Как вычеркнуть из памяти жестокость? Вычеркнуть непонимание, отчаяние и боль? Вопросы снова вернули в наш дворик, и я посмотрела на гроб.

– Чего ты добивался? Ты этого хотел? Посмотри на себя со стороны! Ты слаб! Ты сломался! Ты проиграл! Неужели такой жизни ты хотел? Я в это не верю, нет. Слышишь, это не может быть правдой! Всё не так!

Действительность таяла на глазах: вот я в доме на следующее утро после той злосчастной драки. Приоткрыла дверь и заглянула в комнату к отцу. Он лежал на диване не в силах пошевелиться. Наши глаза встретились. Ни слова упрёка и ни малейшего намёка на вчерашнее. Ни единого слова. Правильно ли это? Не знаю. На меня смотрел другой человек. В его потухших от алкоголя глазах читалась боль. Беспомощный, жалкий…

– Рука сильно болит, поднять не могу, – обычно он никогда не жаловался. – Наверное, ударился.

Я слушала в недоумении. Может, действительно ничего не помнит? Пристально заглянула ему в глаза: он прекрасно помнил о прошлой ночи. Пострадала не только рука. Правая половина туловища отбита, ему было больно дышать и ходить. Ещё долго приходил в себя. Но с той поры драки в доме прекратились.

Правильно ли вспоминать такое, провожая человека в последний путь. Но мысли и вопросы, ожившие воспоминания с такой скоростью появлялись и исчезали, что их не остановить. Они уносились далеко – далеко, будто никогда в моей жизни и не существовали. Смерть меняет всё реальность… Ты начинаешь осознавать, что многое в твоей жизни, за что ты так отчаянно цепляешься изо дня в день – мираж. Недосягаемый мираж… Игра воображения. Бег по замкнутому кругу.