Игра скомороха

— Перкутанное отравление… То, есть, я хотел сказать, что кислота, повредив кожный покров, попала в организм. — рассказывал врач, которого я отловил в его же кабинете. Пациентов было мало, как следствие — работы тоже не особо много, поэтому, мужик не прочь был поболтать, — В составе кислоты содержался сильный токсин, поэтому, последствия столь… Эм… Продолжительны. — медик кивнул, словно подтверждая свои слова, — Ожоги третьей степени, большая нагрузка на почки и сердце, гораздо меньше — на печень. Но ничего, организм выдержал… Очень сильная органическая кислота, должен заметить…

Он бы еще долго разглагольствовал, если бы я не свалил — башка, получившая сотрясение черт знает в который раз за последние пару месяцев, начинала болеть от дюже специальных терминов. Тогда же, на выходе из палаты, меня выловила Мисато. Тоже поговорить…

— Знаешь, как они вышли на тебя? — мы сидели в холле больницы, и девушка хмуро изучала одноразовый стакан кофе, купленный в соседнем автомате.

Я отрицательно покачал головой.

— Зачем я нужен? Им был нужен?

Девушка покачала головой.

— Если бы мы знали… Те, кого смогли взять были либо наемниками, либо фанатики «Церкви Пришествия».

— Фанатики? — я попытался приподнять бровь… Только вот, бинты мешали.

— Секта, — отмахнулась Мисато, — Верят в то, что Ангелы принесут им спасение… Идиоты.

Я только хмыкнул, никак не став комментировать это.

— Так что там? С покушением?

— А!.. — встрепенулась девушка, — Такеши помнишь?.. Твоего бывшего начальника охраны.

— Серьезно? — удивился я. Совершенно не верится то, что НЕРВовцы могли упустить этот момент из виду.

— Ага. — Мисато грустно улыбнулась, и сделала глоток кофе, — Как мне рассказали, недели три назад, Такеши, устроившийся охранником в одну частную контору, вдруг рванул в бега.

— Его выперли нафиг? Из НЕРВ?

— В Токио-3, как сам понимаешь, работы ему было не найти, поэтому, он перебрался в Новый Город. — девушка пожала плечами, — Наши, естественно, за ним приглядывали, и когда он исчез, сняв все деньги со счета, встали на уши… Идиоты.

— Что так?

— Такеши, хоть и гаденыш, но не стал бы просто так тебя подставлять. Все несколько сложнее… — Мисато остро посмотрела на меня, — Террористы взяли в заложники его племянницу.

— Откуда информация? — спросил я на девушку. Та вздохнула.

— Мы нашли их тела. И Такеши, и его родственница… Проклятье, Син! Почему ты такой?! Из‑за тебя убили двоих человек! Не самых худших человек! — взъярилась Мисато, — А тебе хоть бы что!

— Что ты хочешь? — я прямо посмотрел на девушку, — Каждый раз… Сколько народу погибло? От Ангелов? Каждый бой. А сколько гибнет? Просто так? Каждую секунду? Виноват тоже я?!

Я уже стоял напротив девушки, шипя ей в лицо.

— Мне насрать. Они умерли вчера. Я подохну завтра. Вся разница. Понимаешь?!

— А то, что Аска лежит, ни на что не реагируя? — Мисато, кажется, начала успокаиваться, но уступать не желала.

— Пофиг. — повторил я, — Единственная, кто… Это Рей. Ты знаешь.

Я помолчал. Все–же, последней фразой я немного погрешил против истины — да, Аска не самый приятный человек, да, она меня раздражает… Но, тем не менее, ее было немного жалко.

— Знаешь, Мисато… — продолжил я, спустя некоторое время, — Тогда, я рассказывал. Ты командуешь. Я дерусь. Помнишь?

Девушка кивнула.

— Я дерусь, — снова повторил я, — Но… Без патриотизма. На людей плевать. Почти на всех. Чистый эгоизм. Расчет. Я хочу жить. Хочу, чтобы… жила Рей. Понимаешь? Это мое место. Делаю, что могу. И все.

Мисато смотрела на меня, а я продолжал.

— Хочу жить хорошо. Магазины, электричество… Интернет и книги… Много всего. Значит, другие тоже… Остальные должны жить. Обеспечивать меня. Я им — они мне. Вот и все. Вся точка зрения. Вся философия.

Над этой темой я раздумывал довольно долго, особенно после посещения Старого Токио. Тогда меня грызло сожаление, грусть — столько людей померли просто так. Всем скопом. И от меня зависит, реализуется ли очередной сценарий массовой катастрофы…

Проще всего оказалось принять вот такую «товарную» точку зрения. Лучше сосредоточить заботу на малом количестве людей, а остальные… Мимоходом.

В конце–концов, нахера мне человечество, если не станет единственного родного мне человека?

Девушка только покачала головой. Я так и не понял, что она имеет ввиду, да и не старался понимать, если честно.

Мне оставалось только молча отправиться обратно — метаться рядом с палатой, в которой лежала Рей…

***

Рей очнулась спустя сутки, после того разговора с Мисато. Сначала, меня не хотели пускать внутрь, но …

— Проходите… — вздохнул давешний врач, — Только недолго!

Я лишь дернул щекой, мол, сам знаю. Не дурак же я, в конце–концов, бередить душу только–только начавшей выздоравливать любимой девушке. Просто желание ее увидеть слишком сильно…

Синевласка выглядела… Плохо она выглядела. Сплошные бинты на правой руке, кислородная маска на лице… Наверняка, под больничной рубашкой скрывалось еще множество бинтов.

Рей чуть повернула голову, посмотрев из под прикрытых век на меня. Внутри заскребло неприятное чувство — бессилие, отчаянье, еще что‑то…