Игра слов

Так же легко спрыгнула со скамейки, подбежала, не забывая изящно придерживать пальчиком летящие полы своего стоящего небольшое состояние кутюрного и эксклюзивного пальтишка от очередной «тетушки Альберты Феретти» и намеренно высоко подбрасывать по-щенячьи голенастые ноги вечной столичной девочки-подростка.

Девчонка – и есть девчонка.

Если б я еще не знал, что она и меня-то на два года постарше…

…Меня неожиданно захлестывает волна нежной и необидной жалости по отношению к этому, упорно отказывающемуся взрослеть и стареть лохматому существу родом из моего, такого смешного детства.

– Дашк, – вздыхаю, – а может, ну его на фиг? Чего тут бродить-то?! Давай поедем куда-нибудь, хоть ко мне в ресторан: сядем как нормальные люди, вина выпьем…

– Не-а, – отрицательно мотает головой. – Не поедем. А выпить мы и здесь можем. У меня с собой – у-у-у-у…

Роется в – черной, естественно, – небрежно переброшенной через плечо небольшой кожаной сумке, вытаскивает оттуда тяжелую металлическую фляжку.

– Угадай! – требует.

Я снова вздыхаю.

– Да что тут гадать-то, – окидываю ее взглядом. – Судя по набору предметов одежды, напяленных на твой быстро растущий организм, – там может быть только ром. Черный, естественно. И выдержанный. Соответственно, либо «Мутузалем», либо «Кептен Морген». Тоже мне, бином Ньютона…

– Лекух! – обиженно надувается. – А тебе никогда не говорили, что ты зануда?!

Я – фыркаю.

– Говорили, – смеюсь. – И продолжают. Чуть ли не в ежедневном режиме…

Дашка вздыхает.

– Ну и ладно, – легкомысленно машет рукой. – Хоть у одного из моих немногочисленных друзей нет вялотекущего бардака в личной жизни – и то хорошо. А я со своим очередным нефтяником вчера разбежалась. Представляешь, этот урод потребовал от меня отчета: где и как я изволю проводить свое свободное время. Выгнала, естественно. Тумбочка, понимаешь, на ножках, – а туда же…

Ага, думаю.

Интересно, а эта «тумбочка» уже подозревает, что ее содержимым сейчас весьма усиленно интересуются в одной хорошо известной в узких кругах респектабельной и хитроумной, чисто адвокатской конторе?!

Которая, так, между прочим, – и занималась организацией всех Дашкиных предыдущих «разрывов отношений»?

Если нет – я этой тумбочке ни фига не завидую.

Изрядно полегчает, блин, искомая тумбочка.

Тут и к бабке не ходи.

Причем сами по себе деньги – Хиппуху совершенно не интересуют.

Папаша, слава богу, уходя в лучший мир, оставил ей – вполне приличное состояние.

По крайней мере, – и это-то уж я точно знаю, – Дашка на свои средства отреставрировала пару церквей в Подмосковье и содержит детский дом – где-то на не чужой для ее родителей Вологодчине.

Нет, тут вопрос – чисто принципа.

Попользовался – плати…

Такие дела.

…Усаживаемся на свободную скамейку, делаем по глотку сладковатого, обжигающего напитка.

Точно, «Мутузалем».

Хорошо.

Я снова закуриваю.

– Ну, – говорю. – А теперь – давай, жалуйся.

Она вздыхает, морщится, потом утыкается мне в плечо и плачет.

Я – молчу и курю.

Сейчас это пройдет, мы выпьем еще по глотку рома, выкурим еще по одной сигарете и так же молча разойдемся, разъедемся по разным концам нашей с ней огромной Москвы.

Не в первый раз уж такая фигня, извините.

Тут слова не нужны.

Для людей, которые так хорошо знают и понимают друг друга, слова – это как костыли для абсолютно здорового человека.

Слова вообще нужны только тогда, когда возникает непонимание.

А нам-то с Дашкой это, простите, к чему?!

Взрослые уже.

Оба.

Не первый день замужем.

К сожалению…

Небо над нами. 2009

Некоторые вечеринки плохи только тем, что никак не могут закончиться.

Вроде бы уже обо всем переговорили, все обсудили, все чаще паузы между репликами заполняются не смехом, а тишиной, – а расходиться все равно не хочется. Хоть на часах уже и четверть девятого.

И не вечера, а утра.

Да еще и этот долбанный порошок…

Это раньше в Москве в гости нельзя было без бутылки-другой ходить.

Типа, – неприлично.

Сейчас – пожалуйста…

Вот только кокаин не забудь, а без спиртного – уж как-нибудь перебьемся. На старых запасах.

На худой конец, хотя бы пакетик травки захвати…

Вот и растягиваются посиделки на кокаиновом «бодряке» до самого до утра. И говорить уже не о чем, а общаться хочется – хоть на потолок лезь.

Вот мы и полезли.

Правда, не на потолок.

На крышу.

А что?

Весна…

Поздняя.

Конец мая…

К тому же у Сашки дом хорошо стоит.

Старая Москва, рядом с набережной.

Хорошо.

С реки ветерок обдувает, солнышко – только встало, еще не жарит, не обкладывает духотой каменного мешка.

Уселись.

Точнее – кто уселся, а кто и улегся, раскинув руки и уставившись в синее и свежее весеннее московское небо.

Сашка с Лысым бутылку вискарика с собой прихватили, Марк решил косячок забить, мы с Русланычем – просто по сигарете выкурить на пока еще свежем воздухе.

Тихо…

Суббота, народ отсыпается…

Только дворники внизу привычно суетятся да изредка машины по набережной проезжают.

А так – покой…

И черт меня дернул эту тему затронуть…

– Лысый, – говорю. – Ты же в прежней жизни – летчиком был? Так?

– Ну, был, – отвечает, прихлебывая виски из горлышка. – А что?

– Да ничего, – говорю. – В небо не тянет?