А парочка аборигенов дергаются и еще спешней отступают. Меня же эти дикие кошки не пугают. Я ведь для них несъедобный. Уверен прямо в этом. Стоит им только меня понюхать, как они сразу это поймут.
Как раз это кошаки и пытаются сделать, пока я снова их подзываю:
— Кис-кис-кис!
Глаза хищниц расширяются, когда они понимают, чем или кем от меня пахнет. Их тела выгибаются еще сильней, а слипшаяся шерсть в виде сосулек-иголочек еще больше вздыбливается. Теперь кошки становятся похожи на ежей.
— Ешкии! — восклицает парень и бросается вместе с женщиной на землю.
В этот же момент меня накрывает острое чувство опасности, потому я на автомате выставляю перед собой воздушный щит.
Ешшшш! — раздается странный звук со стороны представителей кошачьих.
И во все стороны от них разлетается несчетное множество длинных иголок.
Дикая боль пронзает плечи обеих рук и бедро левой ноги. И я тут же перестаю чувствовать поврежденные конечности.
— Ёшкин кот! — ору от досады.
Блин, воздушный щит не помог!
— Уу ешкии кисака! — подтверждает мои слова, приподнявший голову Аолуппо.
Пока он мне транслирует свою речь, я пытаюсь устоять на единственной неповрежденной ноге. А сзади раздается чей-то громкий рев.
— Тууютоак! — кричит абориген, показывая мне рукой за спину.
Обернувшись назад, успеваю заметить, как нескольких шей, спящего до этого момента монстра, падают на землю, и из них торчат иглы. Обширная область грунта вспучивается, а мою ногу что-то оплетает и резко дергает назад. А затем вверх. И я лечу ввысь вверх тормашками.
Да, за что мне все это?!
— Твою-то так!
— Тууютоак!
Глава 26