Игра, старая как империя

К нашему удивлению, на следующее утро в Daily Express, правительственной газете, которой руководил зять Маркоса, появились фотографии произошедшего! Фотографии были очень зрелищными: автобус, волочащий висевших на его дверях монахинь и священника, и вопящая толпа вокруг. Это была искра, вызвавшая степной пожар. Всего лишь через несколько дней после этого события начались массовые забастовки, которые продолжались весь январь. Один раз были организованы шесть забастовок за день. Профсоюзные активисты просто нахлынули в наш офис».[237] Акции с участием таких людей, как Анита, профсоюзные активисты и представители местных общин, охватили всю страну.

Сокращение бедности в деревнях – для землевладельцев

В сельской местности также накалилась обстановка из-за невероятной нищеты и той несправедливости, к которой приводили проекты Всемирного банка. Банк финансировал проекты в сельской местности в рамках своей провозглашенной миссии по сокращению бедности, но истинной целью его было усмирение села.[238] Большая часть выгод, которые обещали данные проекты, обошла бедняков стороной.

«Для того чтобы не вызвать враждебного отношения привилегированных групп, проекты Всемирного банка были специально разработаны так, чтобы эти группы и получали выгоды от данных проектов. Результаты проверок этих проектов показали, что ряд из них, например, Smallholders Tree Farming Project и проекты сельских кредитов, были выгодны в основном крупным землевладельцам, средним и крупным производителям сельскохозяйственных продуктов, а также иностранным сельскохозяйственным корпорациям».[239] Согласно докладу о политике развития села, подготовленному самим Всемирным банком, «зачастую не придется рассчитывать на то, что целевой группе, на которую рассчитан проект, поступит более 50 % выгод от него; во многих случаях этот процент будет значительно ниже».[240]

«Зеленая» революция расхваливалась как лучший способ удовлетворения потребностей фермеров, но при этом была озвучена лишь половина этой истории. «Выполнение рекомендаций Всемирного банка мелким фермерским хозяйствам по повышению производительности труда, которые предусматривают использование механизированной технологии выращивания риса и интенсивное применение химикатов и удобрений, привело к банкротству многих мелких фермеров. В то же время это принесло огромные доходы производителям сельскохозяйственного оборудования, удобрений и пестицидов в США».[241] Продвижение механизации в стране с избыточной рабочей силой не повысит благосостояние людей.

Реструктуризация экономики и коррупция

По мере ухудшения состояния экономики Филиппин и роста беспорядков в стране, многие чиновники Всемирного банка начали понимать, что их программы борьбы с бедностью провалились.[242] Кроме того, на Маркоса оказывалось все более сильное давление, вынуждавшее его отменить военное положение. После девятилетней диктатуры Маркос отменил военное положение 17 января 1981 года, но перед этим предусмотрительно издал несколько президентских указов, обеспечивающих ему сохранение полной власти.[243]

Всемирный банк тоже усилил свой контроль. К июню его самый надежный агент, Цезарь Вирата (César Virata), был назначен премьер-министром Филиппин; в августе в стране начало работать новое правительство, в котором преобладали технократы – креатуры Всемирного банка.[244] Наградой Маркосу за послушание стало получение ссуды нового вида – кредита на реструктуризацию экономики. В отличие от предыдущих проектных кредитов, кредит на реструктуризацию экономики представлял собой программный кредит. «Он подразумевал реструктуризацию промышленного сектора с помощью реформы тарифов, создание более привлекательных стимулов для иностранных инвесторов и производителей экспортной продукции. Также планировалось увеличить количество зон экспортного производства, где транснациональные компании, извлекая выгоду от налоговых льгот, получали доступ к дешевой рабочей силе Филиппин».[245] Это «легализовало надзор и контроль Всемирного банка над большей частью экономики страны».[246]

Как заметил один аналитик, «Всемирный банк был отлично осведомлен о том, что большинство займов переводились на банковские счета Маркоса и его генералов; тем не менее, банк рассматривал это как неизбежные взятки находящимся у власти политикам».[247]