Игра, старая как империя

С точки зрения кредиторов и крупных международных инвесторов, определение ”жизнеспособной рыночной экономики” полностью представлено в принципах Всемирного банка. То, что они считают жизнеспособными рыночными экономиками, представляет собой экономики, открытые для торговли и движения капиталов при минимуме государственного вмешательства. Безусловно, это превращается в приватизацию. Они хотят отстранить государство от потенциально высокодоходных областей, таких, как электроэнергетика или водоснабжение, потому что это жизненно необходимые предметы потребления, для которых нет альтернатив».[269]

Электроэнергия и вода на Филиппинах уже приватизированы. Как это произошло и каковы последствия?

Цунами приватизации

В начале 1990-х годов на Филиппинах наблюдался дефицит электроэнергии. Поскольку большая часть средств направлялась на обслуживание долга, денег на вложения в инфраструктуру электроэнергетики не оставалось. Джой Чавез из Focus on the Global South занимался этой проблемой:

«Реформа энергетической отрасли очень настойчиво проталкивалась Всемирным банком. Правительство Филиппин заключило контракты с независимыми производителями энергии, включая компанию Enron. Это привело к приватизации энергетической отрасли, так как принадлежащая государству Национальная энергетическая корпорация больше не вкладывала средства в электростанции нового поколения. Стоимость электроэнергии в 1990 году составляла в среднем 1,83 песо за киловатт-час. К 2004 году цена за киловатт-час поднялась до 5,58 песо. В Маниле и пригородах вода была приватизирована, также они запланировали приватизировать воду в других районах. Тарифы частных компаний водоснабжения на 400 % выше расценок, существовавших до приватизации. Качество предоставления услуг также ухудшилось во многих районах, так как частные компании отказались вкладывать средства в поддержание систем инфраструктуры. Вода и электроэнергия относятся ко второй волне приватизации.

Первая волна приватизации охватила принадлежащие государству и контролируемые государством корпорации. Она коснулась компании Petron Corporation, которая занималась перегонкой нефти и последующим ее сбытом, одной из лучших высоко производительных корпораций в стране. Были также приватизированы Национальная сталелитейная корпорация (National Steel Corporation), Филиппинский национальный банк (Philippine National Bank), Филиппинские авиалинии (Philippine Airlines), судостроительная и машиностроительная корпорации (Philippine Shipyard and Engineering Corporation), а также объединенная рудоплавильная и очистительная корпорация (Philippine Associated Smelting & Refining Corporation). Ряд компаний добывающей отрасли, а также предприятий, занимающихся производством цемента и сахара, тоже были приватизированы. Государственные/частные товарищества в сфере здравоохранения, образования и пенсионных фондов представляют третью волну приватизации».[270]

Это работает только в книгах

Несмотря на то что официальная программа Всемирного банка/ МВФ в настоящее время не распространяется на Филиппины, они до сих пор следуют тем же самым предписаниям в плане экономической политики. Риза Бернабе из Центра мелких ферм и сельскохозяйственной торговли объясняет:

«На филиппинское правительство оказывается давление с разных сторон с целью либерализации. Во-первых, у нас есть GATT. Во-вторых, Всемирный банк обычно учит тому, что либерализация является частью формулы управления экономикой, обязательной для использования странами. Во-вторых, большинство наших экономистов обучаются в западных университетах, где популярно неолиберальное мышление, согласно которому после либерализации производители работают более эффективно, розничные цены понижаются и т. п. Тем не менее, в действительности розничные цены не снижаются. Филиппинские производители разоряются, и наша производительная основа разрушается импортом. Либерализация срабатывает только в книгах».[271]

Лиду Нэспил из Jubilee South проливает свет на основные движущие силы: «Самым важным в долговых отношениях является их необходимость для поддержания властных отношений, благодаря которым они имеют возможность продвигать другие стратегии, за счет которых зарабатывают больше, чем получают с выплат по долгам. К ним относятся не только проценты по долгам, которые мы выплачиваем. Это также извлечение выгоды из стратегий, которые нас заставили реализовать, поскольку у нас были долги. Сколько мы потеряли на одном лишь понижении пошлин? С 1995 года эта сумма составила более 100 миллиардов песо! В итоге мы спрашиваем, кто кому должен? Вы нажили на нас такие состояния – это целая история колонизации».[272]