Игра в бары

— О, это же совсем не шутка. — Она выглядела раздраженной. И видно было, что это искреннее чувство. — Я вам должна прежде все объяснить. По некоторым причинам я вынуждена хоть куда-нибудь уехать и остаться там до 30 июня. Уехать в такое место, где меня никто не знает и не может обнаружить. Я не думаю, что мне может подойти отель или еще что-нибудь в этом роде. Я очень долго думала и решила, что самым безопасным во всех отношениях для меня был бы дом Ниро Вулфа. Никому не известно, что я пришла сюда. Никто за мной не следил, я в этом уверена.

Она встала и прошла к красному кожаному креслу за своей сумочкой, которую оставила на нем вместе с жакетом. Вернувшись на свое место, посетительница открыла сумочку, достала из нее кошелек и снова дала мне возможность полюбоваться ее глазами.

— Одну вещь вы можете мне сказать, — произнесла она таким тоном, как будто я не только мог, но и должен был это сделать. — Это касается денег. Мне известно, какие он берет гонорары только лишь за то, что шевельнет пальцем. Мне лучше предложить деньги ему самому или действовать через вас? Я могу прямо сейчас вручить их вам? Будет ли достаточно пятидесяти долларов? Я согласна на любые условия. К тому же вы получите наличными вместо чека и вам не придется платить с них налога.

Кроме того, мне пришлось бы выписать чек на свою фамилию, а я совсем не хочу, чтобы вы ее знали. Я сейчас же отдам вам деньги. Так сколько?

— Нет, так дело не пойдет, — заметил я.

— Но меня именно это и устраивает, так как в отелях и меблированных комнатах необходимо сообщать свое имя. Для вас же я могу какое-нибудь сочинить.

Устроит вас Лизи Верден?

Я отреагировал на эту шутку как на порцию кока-колы с ромом. Она слегка покраснела. Я был тверд.

— Пока все это напоминает мне какую-то невероятную комедию. И вы не собираетесь назвать свое настоящее имя?

— Нет.

— И не скажете, где живете? Вообще ничего?

— Да.

— Вы что, совершили какое-нибудь преступление или замешаны в нем? Скрываетесь от полиции?

— Нет.

— Ну и чем же вы можете это подтвердить?

— Но это же просто нелепо! Я и не собираюсь вам ничего доказывать. Это было бы по меньшей мере глупо.

— Придется, если хотите получить в этом доме крышу над головой и кровать. Имейте в виду, что мы весьма разборчивы. Бывали времена, когда в Южной комнате спали четыре убийцы. Последней из них была миссис Флейд Уайтен, года три тому назад. А я, было бы вам известно, лицо весьма заинтересованное, поскольку эта комната находится на том же этаже, что и моя. — Я посмотрел на нее и покачал головой. — При данных обстоятельствах я не вижу смысла в продолжении этого разговора, что очень жаль, поскольку у меня нет никаких срочных дел в настоящее время, а вас ни в коем случае не назовешь пугалом. Но пока вы не решитесь открыть…

Я замолчал, потому что мне в голову внезапно пришла мысль, что в любом случае я смогу придумать нечто лучшее, чем просто прогнать ее прочь. Даже если она окажется нестоящей как клиентка, я все равно смог бы найти ей применение.

— Итак, — решил я продолжить, — назовите свое имя.

— Нет, — твердо ответила она.

— Почему же?

— Потому что… Это ведь ничего вам не даст, пока вы не наведете обо мне справки. И я вообще не желаю, чтобы вы что-нибудь проверяли. Я не хочу, чтобы у кого-нибудь зародилось даже малейшее подозрение, что я могу находиться здесь до 30 июня.

— А что должно случиться 30 июня?

Она покачала головой и улыбнулась:

— О, вы очень ловко задаете вопросы, и это мне хорошо известно, поэтому-то я и не собираюсь отвечать ни на один из них. Я не хочу информировать вас о том, что должен знать только Ниро Вулф. От вас я хочу одного: чтобы вы позволили мне остаться хоть на неделю здесь, и лучше всего именно в той комнате.

Питанием, надеюсь, вы меня обеспечите. А теперь я считаю, что и так уже слишком много сказала. Думаю, мне лучше было… нет, это, пожалуй, не сработало бы. — Она засмеялась. Смех у нее был мелодичным и журчащим. — Если бы я сказала, что читала о вас или видела вашу фотографию и вы меня очаровали и что я хочу побыть некоторое время возле вас и провести с вами восхитительную неделю, вы все равно мне не поверили бы.

— Ну, как сказать. Многие женщины именно такие чувства и испытывают ко мне, но они, к сожалению, не имеют возможности тратить с этой целью пятьдесят долларов в день.

— Но вы же слышали, я могу заплатить и больше.

Столько, сколько вы сами скажете.

— Теперь я понимаю это. Итак, подведем итоги. Продолжаете ли вы упорно скрывать свое имя?

— Да.