Игра в бисер

– Ныне настал, – так начал Магистр Томас, строя одну за другой свои убедительные и закруглённые фразы, – или, во всяком случае, приблизился исторический момент, когда необходимо перекинуть мост через пропасть, исстари разделявшую Рим и Орден, ибо, вне всяких сомнений, враг у них общий, им предстоит вместе встретить грядущие опасности, судьбы их неразделимы, они союзники по природе своей, а положение, существовавшее до сих пор, немыслимо, даже недостойно. Две мировые державы, историческая задача которых хранить и пестовать духовность и мирный порядок, живут раздельно, почти в отчуждении. Римская церковь, наперекор потрясениям и кризисам последнего военного периода и тяжёлым потерям, устояла, очистилась и обновилась, в то время ках многие светские институты прежнего времени, долженствующие печься о развитии образования и наук, сгинули в водовороте крушения культуры; на их развалинах возникли Орден и Касталия. Уже это одно, а также столь почтенный возраст Римской церкви дают ей право на преимущества: она старшая годами, более досточтимая, более испытанная в бурях сила. Сейчас прежде всего речь идёт о том, чтобы и в Риме пробудить и поддержать сознание родственности обеих сил, их зависимости друг от друга во всех предстоящих кризисах.

«Вон оно в чём дело, – подумал Кнехт, – они хотят меня послать в Рим, возможно навсегда!» – и, памятуя о предостережении старого Магистра музыки, внутренне приготовился к отпору. Магистр Томас продолжал. Важным шагом в этом уже давно желанном для касталийской стороны ходе событий явилась миссия Кнехта в Мариафельсе. Миссия эта – сама по себе всего лишь попытка, жест вежливости – без всяких задних мыслей была задумана в ответ на приглашение партнёра, в противном случае для неё не избрали бы несведущего в политике адепта Игры, а скорее всего прибегли бы к услугам кого-нибудь из молодых людей, подчинённых господину Дюбуа. Но этот опыт, это незначительное поручение дало неожиданный результат: благодаря ему один из ведущих умов сегодняшнего католицизма, отец Иаков, ближе познакомился с самым духом Касталии и получил о нём более благоприятное представление, хотя до сих пор относился к Касталия резко отрицательно. Орден благодарен Йозефу Кнехту за роль, которую он при этом сыграл. Таков, собственно, и был истинный смысл его миссии, в этом её успех, используя его, следует продолжать шаги к сближению, в подобном же аспекте необходимо рассматривать всю дальнейшую деятельность и миссию Кнехта. Ему предоставлен отпуск, который, возможно, будет несколько продлён, если Кнехт того пожелает, с ним здесь довольно подробно беседовали, его познакомили с большинством членов Коллегии, все они выказали доверие Кнехту, а теперь поручили ему, Магистру, вновь отправить Кнехта с особым поручением и широкими полномочиями в Мариафельс, где, к счастью, его ожидает радушный приём.

Магистр остановился, как бы предлагая собеседнику задать вопрос, но тот ограничился вежливым жестом признательности, долженствующим дать понять, что он весь обратился в слух и готов выполнить порученное ему задание. Магистр продолжал:

– Итак, поручение, которое мне надлежит тебе передать, заключается в следующем: мы намерены рано или поздно учредить постоянное представительство нашего Ордена при Ватикане, буде возможно, на взаимных началах. Как младшие, мы готовы выказать Риму хотя и не раболепное, но весьма почтительное отношение, мы охотно удовольствуемся вторым местом и предоставим ему первое. Быть может, – мне это известно столь же мало, сколь и господину Дюбуа, – папа уже теперь примет наше предложение; чего нам следует избежать во что бы то ни стало, так это прямого отказа. Ну так вот, есть человек, чей голос имеет огромный вес в Риме, и к нему у нас недавно открылся доступ: это отец Иаков. Итак, тебе поручается, возвратясь в бенедиктинскую обитель, жить так, как ты сам до сих пор жил, уделяя и впредь должное время своим исследованиям, курсу Игры, но всё своё внимание, причём самое пристальное, ты должен обратить на отца Иакова, дабы привлечь его на нашу сторону и заручиться его поддержкой в наших планах относительно Рима. Таким образом, на сей раз цель твоего поручения точно очерчена. Сколько тебе понадобится времени для достижения её – не суть важно, мы полагаем, что год или два, а возможно, и более. Тебе хорошо знаком тамошний ритм жизни, и ты научился приспосабливаться к нему. Ни в коем случае нельзя создавать впечатление, будто мы спешим и торопим, дело это должно созреть само, только тогда и следует говорить о нём, не так ли? Надеюсь, что ты согласен с таким предложениям, и прошу тебя высказать все твои сомнения, ежели они у тебя имеются. Если хочешь, могу также дать тебе несколько дней на размышление.

Кнехт заявил, что не нуждается в отсрочке, некоторые предшествовавшие этому разговоры уже подготовили его к подобному предложению, и он с готовностью берётся исполнить возложенную на него задачу, однако тут же добавил: