Игра в игру

У нее до сих пор холодело внутри при воспоминаниях о съемочном дне. Увидев актера в творческом раже и услышав то, что сочла чудовищными небылицами, она повадилась дорожить его вменяемостью и не перемещать в пространстве без лишней нужды: еще заведется и отколет что-нибудь несусветное.

Но судьба освободила их путь в нирвану, то есть на любимый диван, гораздо раньше. Потому что, едва Игнат вышел, Лизин поклонник бодро заявил:

– Давай рванем ко мне. У меня домик за МКАД. Пишется там отлично, но ездить на встречи долго и сложно. Приходится снимать квартиру в городе поближе к объектам киноиндустрии. Понимаешь, как давят на меня эти чужие стены? Ты сама какая-то скованная, будто хозяйка должна вот-вот вернуться.

– Твоя правда, неприятное состояние вечной бдительности – не пролей, не разбей, не испачкай. Убираемся отсюда и наслаждаемся свободой. Ты на машине или возьмем мою?

– На ней, родимой. А у тебя какая?

Лиза прикусила язык в буквальном смысле слова, но это было уже наказанием, а не профилактикой. Действительно, хронической ли алкоголичке заговаривать о своем автотранспорте. И откуда у такой новая иномарка?

– Старая «девятка», оформлена на сына. Можно сказать, заново учусь водить.

– Парень выглядит немного старше своих двадцати.

– На свою жизнь, свои заботы, свою ответственность и выглядит, – вздохнула женщина, неохотно вспомнив легенду, которую все еще предлагала мужчине.

– Даже хлеб тебе носит, – неодобрительно сказал он.

– Нужды в продуктах давно нет, но в районе моего постоянного проживания булки вкуснее, поэтому и балует. На все готов, лишь бы я не сорвалась, – объяснила она и чуть не расплакалась от отвращения к этой лжи.

Тоскливо подумала: «После сегодняшнего спектакля что-то изменилось. Будто путь отступления перестал существовать. До того еще можно было оправдаться: «Я пошутила». Или: «Я никогда не злоупотребляла спиртным, поэтому хотела выяснить степень дикости своих фантазий, проговорив их вслух. И ты после ресторана создал «эффект попутчика». А теперь? «Мы с Игнатом пошутили»? Даже звучит оскорбительно». Но прогулки на машине всегда улучшали настроение романистки, когда она запутывалась в собственных интригах. И эта не подвела, тем более что сценарист, уловив ее смятение, тактично отмалчивался.

Загородное убежище Сергея было добротной двухэтажной дачей из бруса, и Лиза сразу уразумела, что именно давило на него у нее – порядок. Ему не хватало залежей бумаг и книг на столе и подоконниках, множества разномастных чашек с остатками кофе, забытых везде, в том числе и на полу, двух махровых халатов, брошенных на спинки кресел. «Пока все обычно», – подумала она, стоически вынеся экскурсию по буеракам к кривобокому заболоченному пруду, с достойной одобрения тщательностью замаскировавшемуся в чахлой березовой роще. А после обеда из разогретых в микроволновке замороженных деликатесов спросила себя: «В который раз это повторяется?»

Но и дальнейшее оригинальностью нервишки не щекотало. Сергей был нежным, опытным, но каким-то добротно-чопорным любовником. Темперамент Лизы становился открытием для мужчин, которые ассоциировали невысокий рост и хрупкость с беззащитностью и отсутствием инициативы. Бывало, ее просили: «Полежи спокойно, милая». А сценарист был расчетлив и техничен настолько, что ей шевелиться не хотелось. Не то чтобы она притворялась бревном, но от своего естественного поведения в постели была далека. Тем не менее ей мерещилось, что перспективы есть. Человек старался доставить ей гарантированное удовольствие, поэтому на эксперименты не решился. Что в том плохого? Говоря по совести, Сергей не был исключением. Лиза никогда не ставила крест на близости после первой не слишком удачной попытки и давала второй шанс. Но и вариант «лишь бы человек был хороший» ее не устраивал. Терпимость и требовательность зрелости, способной себя прокормить.