Игра в кошки-мышки

Если Кэрри носит моего ребенка… Я хочу немедленно оказаться рядом с ней! С этого момента я буду решать судьбу моего сына или дочери. И никаких ультиматумов со стороны Кэрри я не потерплю.

Нико едва сдерживался, чтобы сразу не обрушить новость на Кэрри. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы отложить то, что он намеревался сказать до ланча. Нико прислал Кэрри приглашение перекусить с ним на террасе с видом на озеро. Он хотел удивить девушку, но самое главное — желал немедленно взять все под контроль.

— Рад, что ты присоединилась ко мне, — произнес Нико, как только Кэрри вошла на террасу. Она, кажется, выбирала, что надеть, а это хороший знак. Мягкие цвета очень шли ей. — Погуляем? Или хочешь сразу приступить к еде?

— Я хочу поговорить, Нико. — Ее взгляд был прямым и холодным, а голос раздражающе твердым.

— Но сначала я хочу поделиться с тобой кое-какой информацией. Думаю, ты будешь удивлена.

— Приятно, надеюсь?

— Пойдем? — Он предложил ей руку, но она отказалась, предпочтя идти рядом, но не слишком близко.

Нико прогуливался с Кэрри по дворцовому парку, недоумевая, откуда у него столько терпения. Она же проявляла искренний интерес ко всему, что он ей показывал, задавая попутно вопросы о его семье, шутя и заставляя его улыбаться. Они успели обойти только часть парка. Нико надеялся, что когда Кэрри узнает о результатах теста, она изменит свое к нему отношение и вернется в его объятия, снова станет мягкой и уступчивой, и смотреть она станет на него так, как всегда смотрела до того, как отвергать его вошло у нее в привычку.

Кэрри никогда не видела ничего более прекрасного. Они с Нико поднялись на вершину башни в небольшую комнатку с маленьким окном, куда, впрочем, проникало достаточно света.

— Южная сторона, так ведь? — спросила Кэрри.

— Идеальное место для художественной студии.

Она буквально кожей чувствовала, что что-то в Нико изменилось, но вот что? Он был прав, из этой комнаты вышла бы идеальная студия. Он знал это и использовал как приманку.

Приманку для чего? Чтобы сделать меня своей официальной любовницей? Мадам Кэрри Помпадур Нирольскую?

Нико пристально смотрел на Кэрри. Он ждал, что она что-нибудь скажет.

Нико именно такой мужчина, о каком я всегда мечтала, но сейчас уже слишком поздно что-либо менять.

— О чем ты думаешь?

— Сейчас я не способна думать. Что ты предлагаешь мне, Нико? Студию, которую я могу посещать время от времени? — Кэрри печально покачала головой. — Что?

Он не привык слышать отказы. Раньше никто не отвергал его подарки, а чтобы сделать этот подарок, ему пришлось потрудиться, отчего подарок стал еще ценнее. Возможно, если бы у него было больше времени, он принес бы сюда мольберт, кисти и краски…

— Я заказал для тебя масляные краски… — Нико снова пристально посмотрел на нее. — Это все тебе, — повторил он, но Кэрри по-прежнему молчала. — Я сделал все это для тебя. Я хотел, чтобы ты была счастлива.

— Счастлива…

— Скоро ты станешь матерью.

У Кэрри сжалось сердце. Значит, он хотя бы признал это.

— Это ведь мой ребенок?

— Ты должен знать, что да… — Когда она взглянула на Нико, ее уверенность заметно поубавилась. — Нико, есть что-то, чего я не знаю, так ведь?

— Возможно, — признался он.

— И что же это? — Кэрри сковал страх. Она в тишине ждала его ответа.

— После болезни, которую я перенес в детстве, врачи сказали, что я навсегда останусь бесплодным.

Кэрри в изумлении уставилась на Нико. Сейчас она все поняла.

— Ну и?..

— Сейчас я знаю, что это не так.

— Откуда?

— Я сделал тест.

Он смотрел ей прямо в глаза, словно ожидая услышать обвинения в свой адрес, но она лишь улыбнулась и потянулась к нему.

— О Нико… — взяв его большие шершавые ладони в свои, Кэрри поднесла их к лицу и потерлась о них щекой.

Глава одиннадцатая

В тот самый момент, когда Кэрри приблизилась к нему, Нико испытал невероятную радость.

— Ты можешь носить моего ребенка!.. — Произнося эти слова, он не знал, как ему вместить в них всю свою радость. Тест изменил его взгляды на жизнь, на Кэрри, на самого себя, на мир вокруг.

— Могу?

— Если это так, ты останешься со мной…

— Это приглашение, — уже не так нежно спросила Кэрри, — или ты запрещаешь мне покидать тебя, Нико?

Его поразила произошедшая в ней перемена, особенно после того, как она проявила к нему столько нежности. Он должен был это ожидать, но тем не менее был неприятно удивлен.

У Кэрри нет выбора; согласиться на мой план — ее единственный шанс.

— Я думала… я надеялась… что когда ты узнаешь о ребенке, то обрадуешься, как я когда-то.

— Я и рад.

Кэрри почему-то не верилось; Она отвернулась к окну, чтобы не видеть Нико. Она чувствовала себя униженной.