Игра в марблс

– Узнаете у полицейских. – Он снова накрыл ему лицо. Мы не виделись четыре года, но я не сумел бы сказать, сильно ли Хэмиш за это время изменился: лицо его раздулось и было все в синяках, я едва узнал его. То есть я понимал, что это и есть он, но не мог сказать, как выглядел при жизни этот ставший на четыре года старше Хэмиш. Говорили, он пробыл в воде два дня, а то и дольше, поскольку тело само всплыло и уже начало разлагаться. Полицейский офицер, который разговаривал со мной после опознания, сказал, что кожа со стопы сошла целиком, будто носок, но тут я отключил звук. Яснее всего я запомнил вот что: никто не сообщил об исчезновении, никто не искал его.

«Фергюс Боггс» был пьян. Выпил чересчур много субботним вечером и задирал вышибал при ночном клубе «Орбит». Они попытались его отогнать, и он, по их словам, сделался агрессивен. У меня нет причин не верить этому, все мы, и Боггсы, и наши сводные братья, таковы, даже крошка Джо, стоит ему что-то запретить, падает и колотит ногами об пол, где бы мы ни находились. Поскольку он самый младший, мама редко ему перечит. Один из двух вышибал, которому наскучило спорить с «Фергюсом», предложил открыть ему заднюю дверь, чтобы хозяин не видел, что он впустил пьяного, да еще и бесплатно. Завел его под этим предлогом в проулок и вздул. Со сломанным носом, сломанным ребром – что-то из этого могло быть последствием падения, а могло произойти и раньше, но власти сочли это последствием падения, – «Фергюс Боггс» побрел, шатаясь, прочь, споткнулся, упал в реку и утонул. Ему было двадцать пять лет.

Шеймус Смит ждал меня у двери морга. Он курил, дергался, прятал руки в маленькие карманы кожаной куртки.

– Это он?

– Да.

– Черт.

Он достал пачку сигарет, дал мне закурить. Потом, большое ему спасибо, отвел меня в паб, но я наглухо все забыл с того момента, как закурил эту сигарету. На следующий день мы с Хэмишем вновь плыли на пароходе – второй раз в жизни – я вез его домой.

Полиция не стала предъявлять обвинение вышибале, который «слегка ему наподдал», потому что «Фергюс» нарушал порядок, вышибала не имел намерения его убить, а утонул «Фергюс» потому, что был пьян. Вышибалам все сходит с рук, даже убийство.

11 Не толкаться

Открыв коробку с марблс, я словно ящик Пандоры распахнула.

Понимала ли я это, когда глядела на шарики, просматривала каталог, катала шарики на ладони? Если нет, то поняла все в тот момент, когда увидела, как переменился отец, едва глянув на кровяники. И еще более убедилась, обнаружив, как мои родичи ухитрились все запутать, даже решая вопрос о том, где будет храниться коллекция. Что делать дальше, я не знаю. Новолуние, черное полнолуние, слишком много мыслей, не могу отфильтровать. Дыши же, дыши!

Выйдя от Микки, я сразу же позвонила маме, меня распирало негодование.

– Как поживает мисс Марбл? – Она рассмеялась собственной шутке. – Ты побывала у Микки? – В голосе ее тревога, кажется, она боится, что ее ложь будет разоблачена.

– Кто из братьев отца был против, чтобы ты хранила у себя коробки? – спросила я.

Она вздохнула.

– Микки тебе все сказал. Ох, дорогая. Я надеялась, он промолчит.

– Ценю твою заботу, мам, но, чтобы найти недостающие шарики, мне нужно знать правду.

– Ты в самом деле собираешься искать эти шарики? Сабрина, дорогая, у тебя все в порядке? У вас с Эйданом? Вы еще ходите к семейному психологу?

– У нас все в порядке, – ответила я на автопилоте. Зря я проговорилась маме про психолога, теперь все, что бы я ни сказала и ни сделала, будет в ее глазах результатом этих визитов, а я и хожу-то лишь ради Эйдана. Всем довольна и прекрасно обошлась бы без этого. Впрочем, последнее время я часто так говорю, не думая. В самом ли деле у нас все в порядке? Лучше вернуться к главной теме: – Объясни мне, что произошло с коробками и причем тут братья отца?

Она вздохнула, видя, что выхода нет, придется отвечать, и на этот раз в ее голосе послышался гнев. Она сердилась не на меня, а на отца, на то, как все обернулось в прошлом году.

– Энгюс позвонил мне, но говорил он от имени всех братьев, в том-то и проблема. Они узнали, что мы разбираем его квартиру, и не хотели, чтобы я забирала его вещи. Ты – пожалуйста, но я сказала им, что тебе некуда. Что было дальше, ты знаешь.