Игра в маски

— Я все прекрасно понимаю, — произнес Энтони, — но и ты пойми: Линда и Инга хотят сейчас, чтобы потом благополучно укатить в Нью-Йорк. Да и не приглашаем же мы её, а просто отпрашиваемся на пару дней.

Они вошли в гостиную, где сидела Лиз.

— Миссис Лоуренс, — взволновано произнес парень. Миранда стояла позади и пыталась одернуть Энтони.

— Да, Энтони, — отозвалась Лиз, повернувшись к паре. До их прихода она просто смотрела в окно и думала о чем-то своем, мысли смешались в голове, текли рекой. Она даже не слышала как Энтони и Миранда вошли в гостиную.

— Мы бы хотели попросить у вас отгул, — замявшись произнес парень. — Я понимаю, что сейчас не время, но нам очень надо. Буквально пару дней.

— Хорошо, я не против, — спокойно ответила Лиз. — Можете брать хоть неделю.

Какая разница проверит Энтони дом или нет? Все равно ничего не изменится. И сад за это время не превратиться в буйные заросли. Их жизнь продолжается, и мертвый дом не должен их поглощать.

— Что-то еще? — спросила она, после короткой паузы.

— Да, — решился парень. — Я вас понимаю, миссис Лоуренс, когда я потерял родителей у меня остался только дед. Когда не стало его, у меня не осталось никого. Вообще никого. И тогда вы приняли меня на работу. Не буду лгать и красиво говорить, что вы заменили мне семью, нет. Я уже был взрослым мальчиком, и няньки мне были не нужны. Но здесь я встретил Миранду и… завтра мы поженимся. Я это к тому, что теряя, мы приобретаем. Не сразу, через время, но… черт, не хотел говорить эту банальщину, но жизнь не прекращается. Десять лет назад я потерял родителей, два года назад деда, сейчас у меня невеста и трое прекрасных малышей. Жизнь — это череда из потерь и приобретений. За дождем обязательно будет солнце.

Элизабет не ожидала услышать таких слов от дворецкого, и тем более не ожидала, что они ее растрогают. Это были, пожалуй, самые искренние слова поддержки, которые она слышала за последнее время. Не считая конечно, соболезнований от Браунов и Янгов. Вот только какое может быть солнце? А жизнь и правда продолжает и идет своим чередом несмотря ни на что.

— Спасибо, Энтони, — слабо улыбнулась Лиз. — Поздравляю вас с Мирандой. Берегите и любите друг друга, даже если порой вам захочется поубивать друг друга. И с детьми тоже поздравляю. Я рада, что у тебя все хорошо.

— Спасибо вам, — в разговор вмешалась Миранда, боясь, что Энтони еще что-то ляпнет. Конечно, его слова были правильными, но… зачем сыпать соль на рану?

Она вытащила парня из гостиной в коридор.

— Что ты там устроил? — Возмутилась девушка, но заметила, что Энтони плачет.

— Ты чего? — удивилась она.

— Я солгал. Они мне действительно, как родители стали, — произнес он и обнял Миранду.

— Мыльная опера какая-то, — тихо произнесла Миранда, обнимая Энтони.

* * *

— Ну и почему мы в юридической конторе, а не в церкви? — поинтересовался Энтони. Сегодня ему все-таки пришлось напялить костюм.

— Потому что однополые браки в Калифорнии разрешены законом, а не церковью! — тихо процедила сквозь зубы Линда. На удивление, сегодня она была в платье. Свадебное платье Линды было с открытыми плечами и короткой пышной юбкой. На голове, на тесемке держалась небольшая декоративная шляпка. Платье Инги тоже было с открытыми плечами, но юбка была по фигуре и до самого пола. Волосы девушка просто собрала в хвост. А вот платье Миранды было наоборот, очень пышным. Необъятная юбка шла просто от талии. Корсет поддерживал грудь, а плечи и руки были укрыты кружевом. Как и другие невесты, Миранда не надела фаты.

— Понятно, — ответил Энтони. Хотя назвать юридическую контору залом бракосочетаний можно было с трудом. Помещение было очень большим, в таких чаще всего размещают офисы, с кучей столов разделенных перегородками, но никак не проводят свадьбы. Огромные панорамные окна заливали зал светом. Ни алтаря, ничего подобного не было. Только цветы. Море цветов. Причем живых. Кадки с цветами, украшенными всевозможными ленточками стояли везде. Даже вокруг стола, за которым сидела пожилая женщина в строгом, но парадном костюме.

Позади новобрачных стояла строгая, но в тоже время добрая женщина, напоминавшая Мэри Поппинс. Женщина стояла вместе с коляской для тройни. Как пояснила Линда, это её бывшая няня, мисс Ламейер, она специально прилетела из Нью-Йорка, чтобы помочь Линде и Инге с детьми. На вид мисс Ламейер было около сорока и у Энтони никак не вязалось в голове, что эта женщина могла нянчить почти тридцатилетнюю Линду. Но уточнять он не стал, все-таки задавать женщине вопрос о её возрасте не прилично.

— Если бы не мисс Ламейер, я бы была такая же, как и твоя невеста, сохла бы по мужикам и текла при виде накаченного бицепса, — тихо произнесла Линда Энтони перед началом церемонии.

— То есть, она лесбиянка? — изумился Энтони.

— Ага, — улыбнулась Линда. — Когда мне было пятнадцать, она отвела меня на одну вечеринку в закрытый клуб. О, Энтони, это было божественно!

Дальше изумляться Энтони не дали.

— Эм, вы вчетвером женитесь? — спросила юрист, когда вся четверка стояла перед столом.