Игра в «Мурку»

Нужда в уважительном к себе отношении, – продолжало начальство, – биологическая потребность, наблюдаемая даже у кошек. Что уж говорить о евреях? И если, например, вы, Сергей Иванович, в умеренном еврейском космополитизме, универсализме или «мировом гражданстве» ощущаете раздражающее покушение на что-то родное и привычное в вас самих, все же нельзя не принимать во внимание, что идейному универсалисту в его представлении в каком-то смысле принадлежит весь мир и что в этом он находит утешение и, может быть, своего рода гордость. Надо признать, что всякая привязанность действительно может приносить человеку ущерб и, соответственно, освобождение от нее может восприниматься им как дарование свободы. Необязательно пытаться примерять это мировоззрение на себя, но считаться с таким образом понимаемой гордостью – долг цивилизованного человека, а для нас – вопрос профессионализма. Другой случай – еврей, носитель русского патриотизма. В отношениях с ним следует быть особо чувствительным, относиться к нему с видимым доверием, может быть даже с юмором демонстрировать ему собственное критическое отношение к русскости, не поощряя его, однако (в мягкой, доброжелательной форме), присоединиться к творческому развитию такой критичности.

Немало наших замечательных сограждан-евреев, оставшихся в стране, несмотря на пережитые ею в недавнем прошлом нелегкие времена, – новое Серегино начальство явно размахнулось на полновесную лекцию, – ныне заняты поиском своего места в ней и обновленной самоидентификации. Многие из них с недоверием относятся к палестинскому проекту: «Еще одна страна на Ближнем Востоке, в лучшем случае – такая, как все», – говорят они. И тут очень важен некий тонкий нюанс: если нападки на «палестинский проект» с их стороны содержат элементы страсти и настойчивого повторения, то это скорее всего указывает на глубокие внутренние сомнения в правильности сделанного ими жизненного выбора.

Сереге показалось, что начальство несколько «подзавелось» и выказывает признаки пренебрежительности, утверждая, что:

– Последних разочаровывает то, что «палестинский проект» не обернулся уже при рождении немедленным образцом красоты и совершенства. Не следует поощрять этих людей, Сергей Иванович, отрицание чужой государственности содержит чревоточинку, опасную для построения государства нашего, русского. Но с другой стороны, вы, конечно, не станете вступать с ними в спор на эти темы, несмотря на ваш пиетет к стране ваших личных друзей, – словно спохватившись, заглянуло начальство Сереге в глаза. – Во-первых, как старший по званию и ваш непосредственный начальник, запрещаю вам это делать, а во-вторых, – пустая трата времени, наткнетесь на целую фортификацию всевозможных умственных построений. Оспаривать эти, возможно, неприятные вам мнения в области, остро затрагивающей самолюбие ваших подопечных, имеет не больше смысла, чем было Чичикову соглашаться играть с Ноздревым в шашки. Софистическая эквилибристика, интеллектуальная клоунада, умственная провокация – древнейшие еврейские искусства. Было бы глупо и нерасчетливо с нашей стороны противоборствовать им. Зато умение ценить эти их искусства позволяет не только не ссориться с нашими евреями, но даже снискать их расположение, каковое может принести немалый профит, если подходить к делу с умом, а не противопоставлять себя им и уж тем более не впадать в беспомощный экстаз подозрительных «иванушек-дурачков» и даже размахивать кулаками, как делают иные наши дуроломы. Но, Сергей Иванович, уверяю вас, с властью дураков (как и с властью иноземных и иноплеменных экспериментаторов) в нашей стране покончено раз и навсегда, в этом вы можете быть уверены. И это позволяет нам вести политику гораздо более тонкую и прагматичную. Прагматизм в России – дело относительно новое, случаются перегибы, и мы очень рассчитываем на то, что ваш зарубежный опыт поможет нам и послужит дальнейшему процветанию нашей страны. Вот вы – человек читающий, – сказало начальство, еще раз, будто для надежности, переламывая через колено исходную тему разговора, – обратите внимание: Чичикова в русской литературной традиции принято считать персонажем исключительно отрицательным. А так ли это? Как вы думаете, Сергей Иванович, не является ли Чичиков интеллектуальным и духовным предтечей современного русского прагматизма?

Начальство хитро, почти по-ленински, улыбнулось и уже совсем по-ленински довольно потерло руки. «А не еврей ли он?» – подумал Серега, осторожно разглядывая новое начальство в фас и ожидая, когда оно повернется в профиль. Но даже когда оно повернулось нужным образом, потянувшись за стоявшей на краю стола пепельницей, ни о чем, кроме как о действительно имевшем место сходстве с Ильичем, Серега заключить не сумел. Начальство, в отличие от Ильича, не картавило.