Игра в «Ничего не выйдет»

ЛАДА: Я хочу напомнить вам об одной старой-старой книжке. Она была написана в предыстории, еще до Октябрьской революции. Называлась «Первые люди на Луне». Автор Уэллс — англичанин. Он писал раньше, чем космонавты открыли Луну, тогда еще фантазировали всякое, писали, что на Луне есть жители селениты. И по Уэллсу все селениты — гении, с детства их так выращивают. У гениального художника — один вытаращенный глаз и одна гибкая рука, у гениального скорохода — гениальные ноги, у гениального математика — мозг, но развитый односторонне. И всеми управляет один сверхгениальный мозг бесформенный, желеобразный, противный, уродливый, беспомощный, как муравьиная матка. Человек отличается от машины кругозором, многообразием, универсальностью. Машины бегают лучше и считают лучше. Но нет машины, которая могла бы и бегать, и считать, и рисовать, и запоминать, и делать еще тысячу дел, как я. Не нужна человеку ваша узколобая гениальность.

СЕВА: Товарищи, я отказываюсь от третьей попытки. Знаете, с Ладой спорить…

ЖАЛОБА ШЕСТАЯ: НЕ ХОЧУ БЫТЬ ОГРАНИЧЕННЫМ

КИМ: Тогда у меня есть жалоба, если разрешите. В предыдущем случае я был согласен с Ладой. Мне тоже не нравится ограниченность. Я бы хотел прожить жизнь на тысячу ладов, понять каждого человека на Земле, побывать в каждой шкуре. Я хотел бы делится с людьми своими переживаниями и их переживания ощущать. Я так это понимаю (сейчас я выступлю как жалобщик и конструктор и мечтатель сразу): люди соединяют свои мозги, как мускулы, — биотоками. Помните, как на лекции по хирургии профессор своими биотоками водил наши руки! Конечно, тут много будет любителей лезть в знаменитые головы. Для них можно сделать копии. Бывает, что путешественник посетил далекую планету, а мы годами ждем, пока он опишет впечатле-ния, пока там выйдет книга и фильмы. Да и все равно — снова и снимки только бледные копии впечатлений. Пусть он дает свою голову на радиостанцию, и мы, включившись, видим все, что он запомнил. Не все сразу, но кое-что в меня перейдет. Когда люди совещаются, они соединяют головы, думают сообща, зная все мысли друзей. Потом, может быть, сделают большую искусственную голову, итог мышления всего человечества. И мы будем приходить к ней, приобщиться к мудрости истории. И отойдем просветленные.

СЕВА: Ну это уж мистика какая-то, вроде слияния с Буддой после смерти.

ЛАДА: А я не вижу никакой мистики. Опять хитроумные названия давно известных вещей. Слияние мозгов — это разговор, передача мыслей — язык, чтение, всемирная голова — библиотека, а соединением голов мы заняты сейчас: спорим, вырабатываем общее мнение. Перекладывание мозгов — отрывок из «Путешествий Гулливера». Свифт пятьсот нет назад высмеял прожектеров такого сорта, как Ким.

КИМ: Но ты пойми: есть же все-таки разница между словом и мыслью, между речью в сто или тысячу слов и всем содержанием головы. Я пример приводил: хочу не слышать слова, а чувствовать вместе с любимой. Хочу не только смотреть картину, но и чувствовать, как художник, как автор.

ЛАДА: Между прочим, это не твое дело лезть в чужую голову. Это не нужно даже. Главное автор говорит в своей книге. А за пределами книги — сплетни. Важно, что он написал. Какое тебе дело, для чего и почему он писал так, был искренним или привирал, был в хорошем настроении или держался за больной зуб?

НИНА: Ладка, ты циник!

СЕВА: Лада, ты была великолепна сегодня. Я бит, но восторгаюсь, как ценитель великого мастерства спора ради спора.

КИМ: (мрачно): А я не восторгаюсь. Я не люблю пустых словопрений. Лада возражала сегодня против всего на свете. Против улучшения памяти, роста, внешности, чувств и ума. Мы предлагали специализацию и предлагали универсальность. Это противоположности, исключающие друг друга. Где логика? Или это и есть женская логика?

ЛАДА: Я могу объяснить тебе, где логика, гордый мужчина. Все, что вы предлагали, направлено против человека. А человек — лучшее из созданий природы и не так-то просто его усовершенствовать.

КИМ: Я читал, что женщины в истории всегда были оплотом старины. На них опирались цари и священники. Я не думал, что это свойство сохранится до нашего века.

СЕВА: Ким, это уже выпад. Проси прощения сейчас же!

3АРЕК: Ким, сядь! Не возмущайся! Лада вполне логична. Она не консерватор. Она женщина, страж очага и хранитель рода. Мужчина выдумывает, пробует и рискует, его призвание — рисковать. А женщина героически защищает сохранность рода, рода человеческого в данном случае.

ТОМ: Вы согласны с ней, профессор? Это ваш приговор, как судьи?

3АРЕК: Не так просто вынести приговор, друзья, и, конечно, он будет вынесен не сегодня. Согласен ли я с Ладой? Да и нет. Она права и неправа. Права, что ничего не выйдет у вас, и неправа, что ничего не выйдет вообще. Должно выйти. Нужно, чтобы вышло. Ааст Ллун — архитектор неба, автор реконструкции Солнечной системы, говорит, что нелегко быть богом. Нелегко. Но нужно. Необходимо.