Игра в обороне

Я кладу ладонь ей на плечо, поглаживая ее шелковистую кожу.

– Ты не должна это делать.

Она надувает губы. Она, мать его, действительно дуется. И член у меня становится еще тверже.

– То есть я был бы рад, но…

Она вскидывает брови, ожидая продолжения.

Твою мать, она действительно хочет, чтобы я сказал это вслух?

Я откашливаюсь.

– Ну, просто. Учитывая мои размеры, это может быть сложно.

Если только она не эксперт по заглатыванию, что тоже будет для меня сюрпризом.

Сказать честно? Обычно это не проблема. Большая часть девушек не жаждет отсосать мне. Как только они видят мои размеры и понимают, что будет не просто управиться со мной, они хотят лишь обычного секса. С чем я всегда согласен. Более чем согласен. Но решительность на лице Элизы чертовски очаровательна. И доводит меня до исступленного возбуждения. Она заправляет волосы за уши и оценивает меня, взвешивая мой напряженный член в своих ладонях.

Мне хочется одновременно и смеяться, и кончить. Это ощущение, которого я раньше никогда не испытывал. Кто бы знал, что секс может быть таким забавным, страстным и веселым – одновременно? Я чертовски хорошо провожу эту ночь, а ведь мы только начали.

– Просто работай рукой, – говорю я, поводя пальцами по ее груди.

– Я хочу попробовать тебя, – отвечает она на этот раз более робко.

Проклятие, мне нравится ее целеустремленность. И я знаю, что не откажу ей.

Я провожу рукой по ее волосам, не в силах не прикасаться к ней.

– Мне очень этого хочется. Так сильно, – хриплю я.

– Хорошо. Значит, тут мы с тобой согласны.

Используя обе руки, она медленно проводит вдоль всего ствола и одновременно опускает губы на головку.

Пока все очень хорошо. Она целует и лижет головку, и будь я проклят. Это одновременный взрыв миллиона ощущений.

Она следует губами вниз по боковой поверхности ствола и покусывает его, поднимаясь вверх.

Я наблюдаю, как она старается, узнаю ее возможности и то, что заставляет меня стонать. Это непередаваемое наслаждение – чувствовать ее ротик, и я ложусь на спину, зарывшись одной рукой в ее волосы и отдавшись удовольствию.

Затем она заглатывает глубже, ускоряя темп, и яйца у меня начинают ныть.

О, твою ж мать! Это так приятно.

Я не могу перестать дотрагиваться до нее: пробегаться пальцами по плечу, слегка стискивать в пальцах затылок, поправлять ее волосы, чтобы они не мешали ей… и Элиза, боже, Элиза доводит меня до пика быстрее, чем я мог бы себе представить.

– О, детка. Черт, – одобрительно выдыхаю я.

Я на вершине блаженства. Знаю, что должен бы остановить ее, ведь хочу быть в ней, когда кончу, но мне так хорошо. У меня давно этого не было, и я совсем близко к окончанию, стон перекатывается глубоко в груди.

– Черт, черт, черт, Элиза.

Я не могу кончить ей в рот. Я и так уже чувствую себя кругом виноватым. Не могу добавить ко всему еще и это. Это грех, который я пока не готов совершить.

Я отстраняю ее рот как раз вовремя, и, используя обе руки, она уверенно передергивает, пока я кончаю на нас обоих.

– Проклятие, девочка, – протягиваю я, совершенно выдохшись, хотя всего лишь лежал, ничего не делая. Я притягиваю ее к себе для поцелуя.

Элиза хихикает от моей похвалы, целуя меня в ответ – в губы и подбородок. А затем с улыбкой на губах одним пальцем осторожно проводит по липкой луже на моем животе.

– Извиняюсь. – Я гляжу вниз на все это.

– Ты шутишь? Мне очень понравилось. – И ее искренность так непосредственна – это написано у нее на лице.

Сердце сжимается в груди. Я целую ее еще раз, а потом иду в ванную, что обычно заставляет меня чувствовать неловкость, однако с Элизой я не испытываю ничего подобного. Это кажется естественным и даже настоящим.

Ополоснувшись в душе, я вновь возвращаюсь к ней в постель. Она откинула покрывало и удобно развалилась на подушках. И самое лучшее – она все еще обнажена.

– Ты выглядишь идеально. Не двигайся. – Я трачу минуту, чтобы восхититься ею, прежде чем скользнуть на постель рядом.

Она кладет руку мне на щеку и поворачивает лицом к себе.

– Это было потрясающе, – мурлычет она.

Какая-то часть меня хочет ответить какой-нибудь пошлостью: «ты еще ничего не видела, детка», – но другая часть не находит слов, потому что она права. Это было… иначе. Потрясающе, в своем неповторимом виде. Думаю, потому, что это были мы. И это пугает меня больше всего. Так что я молчу.

Вместо этого тяну ее подбородок к себе и оставляю на мягких губах поцелуй.

– Дай мне пятнадцать минут, и я буду снова готов.

Элиза закусывает губу, глядя неуверенно, но затем садится на меня верхом. Ее теплая, влажная киска трется о мой поникший член, а кончики ее грудей касаются моей груди.

Мое тело реагирует на нее мгновенно. Матерь божья.

– А знаешь, забудь. Мне не понадобится столько времени.

Элиза смеется, тогда как я свешиваю руку за край кровати в поисках брюк, пока не нахожу презервативы, которые захватил с собой.