Игра в пятнашки (сборник)

Тут на меня накатило нечто испытанное прежде. Внезапно я обнаружил, что решение уже принято. Принято мною, по зрелому размышлению, хоть и без моего ведома. На сей раз, впрочем, для этого понадобилась секунда, ибо решение являлось беспрецедентным: представитель закона велит мне возвращаться домой, к Ниро Вульфу, а я не хочу и не собираюсь.

– Подождите! – выкрикнул я.

Мандельбаум остановился. Я воззвал к нему:

– Я выложил вам все, что знал. И попрошу кое-что взамен… Немного. Я хочу увидеться с инспектором Кремером, и немедленно. Он занят, и я не знаю, где он. Может, до завтра буду его искать. Организуйте мне встречу.

Он насторожился:

– По данному делу?

– Да.

– С какой стати?

– Потому что он может согласиться, а вы – нет.

Не опаздывай он к следующему клиенту, наверняка принялся бы спорить. А так взглянул на часы, подошел к телефону и стал звонить. Даже для него, помощника окружного прокурора, ведущего дело Идз и Фомос, это обернулось той еще работенкой. Но через десять минут телефонных переговоров он сообщил:

– Инспектор на совещании у комиссара. Отправляйтесь туда, запишитесь на прием и ждите.

Я поблагодарил его вдогонку.

За все это время пообедать мне так и не удалось, и по пути на Центр-стрит, которая была совсем недалеко, я купил четыре аппетитных зрелых банана и зашел с ними в кафешку, где запил их пинтой молока.

Обстановка у кабинета комиссара полиции Скиннера многообещающей не выглядела. Не потому, что в просторной и оживленной приемной толклось множество посетителей всех мастей. Это-то было вполне обычным. Просто мне не удалось выяснить, с кем разговаривал Мандельбаум. Никто даже не подтвердил, что Кремер все еще у комиссара.

Что еще хуже, в кабинете Скиннера имелась вторая дверь, выходившая в коридор за углом. Следить сразу за двумя выходами непросто. Тем не менее я попытался. Вышел в коридор, свернул за угол и прямо у той другой двери наткнулся на сержанта Пэрли Стеббинса. Завидев меня, он непроизвольно зарычал.

Я подошел к нему:

– Я тебя когда-нибудь просил об одолжении?

– Никогда, – прохрипел он в обычной своей манере. – Ты не такой тупица.

– Только не сейчас. Я собираюсь пристать к инспектору Кремеру, когда он выйдет. Попрошу уделить мне пять минут. А ты, будь любезен, подержи рот на замке. Можешь, конечно, все мне испортить, но зачем? Я добропорядочный обыватель, плачу налоги, а в тюрьме оказывался всего лишь девять раз.

– Он очень занят.

– Я тоже.

– Что ты хочешь спросить у него?

Ответ был у меня наготове, но он мне так и не понадобился. Распахнулась дверь, и из кабинета к нам вышел Кремер. Он собирался пройти мимо, настолько поглощенный своими мыслями, что даже не заметил меня, но я встал у него на пути.

– Ты? – В восторг он отнюдь не пришел и метнул свирепый взгляд в Пэрли: – Это еще что такое?

Я вмешался:

– Это моя идея, инспектор. Мне есть что сказать. Если поблизости имеется свободный кабинет, пяти минут хватит.

– У меня нет времени.

– Тогда четыре.

Он нахмурился:

– Тебя подослал Вульф?

– Нет. Это моя идея, – с нажимом ответил я.

– Так в чем дело? Можно поговорить прямо здесь.

Он прислонился к стенке, я встал напротив. Пэрли замкнул нашу компанию в треугольник.

– В кабинете окружного прокурора мне велели идти домой, – начал я. – Вместо этого я пришел сюда искать вас. Вы слышали во вторник, как мистер Вульф назвал меня клиентом. То была шикарная хохма, хотя он и говорил более-менее серьезно… Достаточно серьезно, чтобы послать меня разведать, получится ли устроить переполох в «Софтдауне». И мне повезло. Прошлым вечером они все явились…

– Мне об этом известно.

– Понял. Я ощущал некоторую вину за Присциллу Идз. Допускаю, лишь по трагической случайности мое желание использовать ее для невинного розыгрыша привело к такому вот исходу, но, естественно, я хотел поймать ублюдка, устроившего этот исход…

– Это мне тоже известно. Ближе к делу.