Игра в «Потрошителя»

Аманда вся опухла от слез, простуда, которую она подхватила пару дней назад, после такой ночи разыгралась не на шутку. Миллер с Аларконом полагали, что ей не стоит ехать в колледж в таком состоянии, но, поскольку девочка настаивала, они заехали в аптеку, купили таблетки и заодно спирту, чтобы оттереть светящуюся краску с рук. Потом позавтракали в единственном кафе, к тому времени открытом: там было тепло и восхитительно пахло жареным беконом. Кроме них, там сидели еще четыре посетителя, строительные рабочие в комбинезонах и касках. Заказ у них приняла девчонка с волосами, смазанными гелем и торчащими в разные стороны, словно иглы у дикобраза; ногти у нее были выкрашены в голубой цвет, а лицо сонное: похоже, работала всю ночь.

Пока они ждали, Аманда заставила своих спасителей пообещать, что они никому ни слова не скажут о случившемся. Она, распорядительница игры в «Потрошителя», легко побеждающая злодеев и затевающая опасные приключения, просидела всю ночь среди ящиков, вся в слезах и соплях. С парой таблеток аспирина, большой чашкой горячего какао и тарелкой блинчиков с медом приключение, которое Аманда им рассказывала урывками, выглядело неважнецки; и все же Миллер с Аларконом не стали над ней подтрунивать или давать советы. Первый методично поглощал яичницу с сосисками, а второй опустил нос в чашечку кофе, жалкую замену мате, чтобы скрыть улыбку.

— Вы откуда? — спросила Аманда Аларкона.

— Отсюда.

— У вас акцент.

— Он из Уругвая, — вмешался Миллер.

— Такая маленькая страна в Южной Америке, — пояснил Аларкон.

— В этом семестре мне надо будет сделать презентацию о какой-либо стране по моему выбору, на уроке по общественному праву. Ничего, если я выберу вашу?

— Окажешь мне честь, но лучше поищи какую-нибудь другую, в Африке или Азии: в Уругвае никогда ничего не происходит.

— Вот и хорошо, тем легче. Часть презентации — интервью с выходцем из этой страны, можно по видео. Вы могли бы его дать?

Они обменялись телефонами и электронными адресами и договорились встретиться в конце февраля или начале марта, чтобы заснять интервью. В половине восьмого этого полного событий утра друзья доставили девочку к двери колледжа. На прощание она робко поцеловала в щеку того и другого, закинула за спину рюкзак и пошла, понурив голову, еле волоча ноги.

Понедельник, 9 января

Тайной, которую Алан Келлер наиболее ревниво хранил, была эректильная дисфункция: с молодых лет он страдал ею, испытывал постоянные унижения, вынужден бывал избегать близости как с женщинами, привлекавшими его, из страха потерпеть фиаско, так и с проститутками, поскольку их опытность либо угнетала его, либо раздражала. Со своим психиатром он годами исследовал эдипов комплекс, пока обоим не надоело твердить одно и то же и они не перешли на другие темы. Взамен он решил как можно глубже постичь женскую чувственность и научиться тому, что ему должны были бы преподать в школе, если бы образовательные программы меньше внимания уделяли размножению мух и больше занимались человеком, как он любил говорить. Келлер научился заниматься любовью, не особо полагаясь на эрекцию, заменяя тонкостью обращения недостаток потенции. Позже, когда он приобрел уже славу соблазнителя, появилась виагра, и проблема потеряла свою остроту. Ему шел уже пятьдесят первый год, когда Индиана ворвалась в его жизнь, словно весенний ветер, унося прочь последние остатки неуверенности в себе. Неделю за неделей Келлер встречался с ней, ограничиваясь медленными, томными поцелуями, с похвальным терпением готовя почву, пока Индиана, устав от столь долгих преамбул, не схватила его за руку и не потащила, решительно и без лишних слов, к себе в постель, пружинный матрас на четырех ножках под нелепым шелковым балдахином с колокольчиками.