Игра в реальность

– Глупо все это, – досадливо поморщился я. – К чему эти условности, если мы можем просто тихо-мирно разойтись? Уверяю вас, товарищ старший лейтенант, дальнейшее наше общение приведет только к тому, что ситуативный узел, в создании которого мы все вместе приняли невольное участие, затянется настолько, что нам не останется ничего иного, как только разрубить его.

Старший лейтенант Сивоконь тяжело вздохнул.

– И почему мне так везет на придурков? – произнес он таким тоном, словно всерьез рассчитывал получить от одного из нас исчерпывающий ответ на свой вопрос.

– А вот это ты зря, лейтенант, – с упреком качнул головой Витька.

– Старший лейтенант, – поправил его участковый. – И не «ты», а «вы».

– А не пойти бы вам, товарищ старший лейтенант, – с ехидцей процедил сквозь плотно стиснутые зубы Витька. – Я, честно признаться, вашего брата на дух не переношу.

– Это ты о милиции? – недобро прищурился участковый.

– Нет, что ты! – протестующе взмахнул рукой Витька. – Это я об идиотах!

– Так. – Давая понять, что терпение его закончилось, старший лейтенант Сивоконь хлопнул нашими паспортами по папке. – Придется нам продолжить разговор в отделении.

Меня просто поражали самообладание участкового и его уверенность в том, что милицейская форма свято хранит его от всяческих бед и напастей. Перед ним были двое вполне дееспособных мужиков, откровенно нарывающихся на конфликт, а он даже и не думал достать пистолет из кобуры, висевшей у него на поясе.

Витька вновь посмотрел на меня через плечо.

– Пора кончать с этим, – сказал он.

Я достал из кармана куртки пистолет и направил его на участкового.

– Верните, пожалуйста, наши документы, – вежливо предложил я.

Старший лейтенант Сивоконь даже не подумал выполнять мою просьбу.

– А это уже вышка, ребята, – как будто даже с сочувствием поизнес он.

– Не думаю. – Витька выхватил у него из рук наши паспорта и сунул их себе в карман.

– Ну и что дальше? – криво усмехнулся милиционер. Ему наконец-то стало страшно, но он не желал, чтобы мы поняли это. – Вас возьмут самое большее через полчаса. Вы даже не сможете выбраться за пределы малого кольца.

– Поднимитесь, пожалуйста, на ноги, товарищ старший лейтенат, – попросил я.

На этот раз участковый не спеша, но все же исполнил то, что я ему велел.

– Теперь наклонитесь и положите руки на спинку скамейки.

Старший лейтенант Сивоконь с неохотой повиновался.

Проворно вскочив на ноги, Витька выдернул пистолет из кобуры на поясе милиционера.

– Это же табельное оружие! – с обидой воскликнул участковый.

– Ну и что? – Витька удивленно посмотрел на пистолет, который держал в руке.

– Слушайте, ребята. – Участковый, следует отдать ему должное, пытался сохранить самообладание, однако в голосе его уже отчетливо звучали умоляющие нотки. – Идите себе куда хотите. Но только оставьте мне пистолет. Я вам помочь хотел, а вы меня под статью подводите. За утерю табельного оружия мне грозит трибунал.

– А нам-то что за дело? – злорадно усмехнулся Витька.

– Верни ему пистолет, – сказал я.

– Да ты что? – недоумевающе воззрился на меня Витька.

– У него действительно могут быть из-за этого неприятности, – сказал я. – А нам второй пистолет зачем?

– Он ведь пять минут назад собирался отправить нас на фронт только за то, что мы сидели на скамейке и мирно беседовали, – с укором посмотрел на меня Витька. – И жалость у него в душе при этом даже не шевельнулась.

– Да я же для вас хотел сделать как лучше! – едва ли не с обидой воскликнул милиционер. – Вам же по пять лет светило!

– Молчи, холуй! – Витька замахнулся на участкового рукояткой пистолета. – Карточек ему премиальных захотелось.

Зная Витьку, я готов был поклясться, что он ни за что бы не ударил человека, который не мог ответить ему тем же. Однако старший лейтенант Сивоконь, похоже, не знал, что такое благородство, – заранее болезненно скривив губы, он испуганно втянул голову в плечи, ожидая неминуемого, как ему казалось, удара по затылку.

– Отдай ему пистолет, – повторил я, обращаясь к Витьке.

Витька в сердцах выругался и что было сил пнул ногой край скамейки. Злая энергетика рванула из него с такой силой, что Витьке пришлось еще и крутануться на пятках, чтобы хотя бы частично погасить ее.

– Ненавижу таких гадов! – воскликнул он, ткнув дулом пистолета в направлении покорно согнутой спины участкового. – Пока он уверен, что только у него одного в кобуре пистолет, он всех вокруг держит за быдло. А стоит заставить его поднять руки вверх, так он землю есть будет, моля о пощаде! Еще детишек, жену больную, мать старую да отца-пропойцу вспомнит, которые все разом у него на шее сидят и кушать просят!.. Есть у тебя дети, старший лейтенант?

– Двое, – едва слышно буркнул в ответ участковый.

– Вот видишь! – Довольный, что оказался прав, Витька театральным жестом раскинул руки в стороны – вот, мол, я какой. – Сколько им? – вновь обратился он к милиционеру.

– Сыну – пять лет, а дочка в следующем году в школу пойдет, – все так же тихо и мрачно ответил старший лейтенант Сивоконь.

Похоже, он уже почти смирился со своей судьбой, а потому не ожидал от этого разговора ничего хорошего.