Игра в Реальность

Санёк продолжал орать что-то восторженное, пританцовывать и хлопать меня по плечу. А я стоял молча, оглушённый пониманием: мои программы жили своей жизнью. Значит, и Антоша тоже уже не тот, не просто вирусная программа. А что он тогда такое? Неловко поблагодарив Санька и извинившись, я пулей метнулся на Светлую Сторону. На моё счастье в комнате никого не было. Оно и понятно, в создавшейся ситуации делать тут было совершенно нечего. При людях я бы, наверное, не решился общаться с моим гномом. Чувствуя себя полным придурком, я сел перед экраном, на котором все ещё отсвечивали зелёным результаты теста, откашлялся и тихо позвал Антошу. Не знаю, чего я ожидал, но ничего не произошло. Я тихо рассмеялся. Вот ведь доверчивый идиот, поверил. Минуточку, а как же брюнеточка, она же мне не померещилась. Я вдохнул поглубже и строго произнес.

– Антоша, сколько можно ждать?

Экран покрылся рябью, и на фоне тестовой таблицы проявился гном с лопатой в руках.

– Экий вы нетерпеливый, Антон Лексеич,– добродушно пробурчал он,– занят я был, извиняйте.

Гном посмотрел на лопату и отбросил её в сторону. Та растаяла, не долетев до кромки экрана. Интересно, а как Антоша узнал, что это я его зову? Компы в матрице общие, логинился я как админ. Он, что же, может видеть сквозь экран? Решив отложить решение этой загадки до лучших времен, я приготовился к трудной воспитательной беседе. Однако гном меня опередил. Всплеснув пухлыми ручками, он затараторил.

– Радость-то какая! Уж и не чаял свидеться. Думал, так и помру, не поговорив напоследок с создателем. Спасибочки, Антон Лексеич, что снизошли до меня убогого, чтобы мог я поблагодарить Вас за жизнь, дарованную от щедрот Ваших.

На экране появился стол с самоваром, ватрушками и вареньем в вазочке. Что-то я не помню, чтобы такое программировал. Впрочем, после трансформации Умника, я уже ко всему был готов.

– Похоже, воспитательная беседа будет не такой уж трудной,– подумал я, глядя на радостного гнома.

В этот момент умильная улыбочка сползла с физиономии Антоши, как тряпкой стёрли. На меня смотрели грустные глаза старого усталого человека.

– Так лучше? Ты такой встречи ждал, создатель?

Стол исчез, осталась только скамейка, на которую гномик опустился с тихим вздохом. Нужно было что-то сказать, у меня же задание, как-никак. Это ведь просто вирусная программа. Но как он лихо поставил меня на место. Два года ни гугу, а тут явился с претензиями, создатель хренов. Видно было, что гном играет в обиженного. Придётся переключиться с воспитательной речи на задушевную беседу.

– Ты зря обижаешься, Антоша, сам ведь не появлялся. Откуда мне было знать, что ты ещё существуешь? – хотелось верить, что мои слова звучали убедительно.

– Так не смел я,– с болью в голосе отозвался гном,– после того, как Вы меня убить пытались. Видать, не люб я моему создателю.

Вот заладил, какой я ему создатель? Нужно менять тему, а то как бы мне самому не раскиснуть.

– Работа у нас такая – вирусы ломать,– приступил я к переговорам. – Наша контора антивирусный софт пишет и…, а кстати, как ты умудрился выжить после форматирования?

Тут мне стало по-настоящему интересно, и я уставился на гномика словно на привидение.

– А никак. Умирал я в муках,– одинокая слеза скатилась на помятый воротничок. – Это моя пятая ре-ин-карнация.

Гномик слегка запнулся на мудрёном слове. И где только такой лексики нахватался?

– Вот не знал, что программы могут реинкарнировать,– я хитро улыбнулся.

Очень хотелось узнать, как на самом деле было дело. Ни в какую реинкарнацию я, понятно, не поверил.

– Программы не могут,– покладисто согласился гном,– а вот душа, она бессмертна.

– Так у тебя, что же, душа есть? – я уже откровенно издевался.

– А как же? – гном всплеснул пухлыми ручками. – Вы ж меня создали по образу и подобию своему. Если у Вас, Антон Лексеич, душа имеется, стало быть, и у меня она есть.

Ответ меня слегка обескуражил. Я ожидал какой-нибудь полудетективной истории с несанкционированным копированием, а тут душа. Хоть стой, хоть падай.

– Выходит, ты у нас бессмертный, Антоша?

Я все ещё надеялся услышать рациональное объяснение неубиваемости вируса, но надежды мои растаяли, как мороженное в жару на асфальте. Гном поднял на меня свои грустные глаза и упёрся взглядом мне в переносицу.

– Не могу я врать своему создателю. Раз Вы душу мне дали, то и забрать сможете.

Вот это поворот. Гном, не отрываясь, смотрел мне в глаза как будто ждал приговора или помилования. А мне стало мучительно стыдно. Получается, я, всемогущий такой создатель, выпытываю у своего создания, как его убить, а оно, создание, даже соврать мне не смеет. Паскудная ситуация. Я молчал, не в силах продолжать допрос. Все соображения, типа, «это же просто вирусная программа», как-то увяли. Эта программа была человечнее меня, человека. Гном как будто почувствовал мою растерянность, взгляд его смягчился, голос стал вкрадчивым, добродушным.

– Да Вы не горюйте Антон Лексеич. Лучше поделитесь со стариком своей печалью. Может, что и подскажу, присоветую. Вы ж меня для того и создали.