Игра в самозванцев

— У меня их уже не было. Пришлось отдать… ну… заплатить… в "Черной розе".

Я остановила девочку движением руки. Дальше можно не объяснять. Я знала правила уличных банд. За защиту от чужаков взималась дань.

— Всё к лучшему, — вздохнула я с облегчением. — Если б тебя взяли с этими деньгами и нашли отпечатки Надин, придумали бы новый мотив для убийства.

— Я бы никогда… — возмутилась Несса.

— Помолчи! — велела я. — Лучше расскажи, кого видела в здании по дороге к Надин и обратно.

Девчонка задумалась.

— Консьержа. Он не хотел меня пускать. Но отвлекся на жильца с собакой, и я юркнула внутрь. На этаже Надин три квартиры. Из-за одной двери играла музыка — слева от Васильков. В другой квартире — справа — мигнула камера. За мной наблюдали.

— Надин что-нибудь говорила о своей жизни?

Вопрос бесполезный, учитывая количество и продолжительность встреч сестер, но я не могла не спросить. В запале ссор люди нередко говорят лишнее.

Несса покачала головой, но вдруг встрепенулась.

— В первый раз было кое-что странное. Надин велела мне не портить ей жизнь, и я сказала гадость про её работу. Она усмехнулась и заявила, что это не навсегда. Посмотрела с превосходством. Надин делала так в детстве, когда что-то узнавала о планах родителей. Ей нравилось, что она знала больше меня. Может, в этот раз она хорохорилась. Или…

— Собиралась серьезно изменить жизнь, — закончила я.

Глава 4. Белый тюльпан

Квентину не понравилось, что я ездила к Нессе без него. Он обошёлся без показательного ворчания. Но заметил под нос, что если меня "грохнут", денежки Релии уплывут благотворительным фондам, и он останется не у дел. Зато на следующий день робот сидел рядом со мной в лёте и деловито обсуждал план. Нам предстояло встретиться с работодателями Надин — четой Васильков и их соседями слева и справа.

— В квартире 17а живет Лайла Сирень с 17-летним сыном. Работает страховым агентом и разводится с мужем. В квартире 17в обитает иностранец. Ведет здесь торговлю. Он из Объединенного Дола…

Моё сердце сделало акробатический трюк и забилось сильнее. Я даже мысленно давным-давно не произносила название родной страны. Благо в Небесном Ирисе её упоминали не часто в связи с отдаленностью от Цветочного Дола.

— Это очень странное место. Там живут представители множества стран, — "просветил" меня Квентин. — Но наибольший вес имеют семьи с фамилиями, связанными со светом. Нашему подозреваемому в этом смысле повезло. Его зовут Эйван Лучистый.

Розовый лёт резко ушел вниз и чуть не поздоровался с высотным зданием. Спасибо, что это умная машина, в экстренных обстоятельствах включается автопилот и спасает ситуацию. Вместе с пассажирами. И горе-пилотами.

— Ты чего? — спросил Квентин подозрительно. Но прежде дважды выдохнул.

Роботам пугаться не по статусу. Но у этого всё не так, как у нормальных агрегатов.

— Голова закружилась, — соврала я, пока разум рисовал картину из недавнего сна: блондина, самозабвенно целующего мою шею.

Цветочные боги! Так не бывает. Не бывает!

— У тебя учащенное сердцебиение, — сообщил Квентин, правдоподобно изображая заботу. — Может, отложим дела?

Дельная мысль. Вернуться в пентхаус. Спрятаться. Забыться.

Но перед глазами встала зареванная Несса, и я вонзила отполированные ногти в ладони. Без паники! Я дала обещание попавшей в беду девчонке. Нельзя подводить ее, как поступили со мной восемь лет назад, сбросив со счетов. А прошлое… Это всего лишь прошлое. Я — Релия Георгин, уверенная в себе девица. А не та, другая, считавшая, что проведет жизнь с Эйваном Лучистым.

Мне не обязательно с ним встречаться. Отправлю Квентина, а сама разведенкой займусь.

— Васильков допросим вместе, — объявила я властным тоном. — Остальных поделим.

— Хорошо, — оживился робот. — Возьму на себя даму.

Я скривилась.

— Обойдешься. Чтоб еще и эта на тебя запала? Пойдешь к иностранцу.

— Ну и подумаешь, пусть западает. У меня, между прочим, потребности.

Я наградила робота взглядом, позаимствованным у уличных громил.

— Сказала — идешь к иностранцу. И точка!

…Стеклянные двери, начищенный пол, консьерж-человек и глазки камер — набор, от которого еще недавно я — в облике Инги Брир — держалась подальше. Но сейчас прошагала королевой, грозно цокая каблуками и небрежным движением стягивая с шеи шелковый шарфик. Парковаться пришлось внизу, стоянка на крыше многоквартирного дома под названием "Белый тюльпан" предназначалась для жильцов и их гостей, получивших разрешение на посадку. Подозреваю, для сотрудников Службы безопасности здесь сделали бы исключение. Но вольные сыщики — иной уровень.

— Не уверен, что стоит вас пускать без одобрения господ Васильков, — объявил седовласый консьерж, разглядывая наши с Квентином удостоверения через роговые очки. Перевел взгляд на нас и "поздоровался" с вырезом на моем платье.

— Так позвоните им и скажите, что приятнее разговаривать с нами, нежели с мужланами в отделении, — бросила я с легким превосходством.