Игра в судьбу 2

– Исполняющего твои обязанности, говоришь? – он невидящим взглядом уставился в стену. – А что, может и можно это устроить. Надо собрать цеховых мастеров на Совет и покумекать, думаю, решение мы найдем.

– Вот и собирайте, только не тяните, пожалуйста.

– Как это «собирайте»? Без тебя, что ли? – возмутился он. – Не-е, так не выйдет. Тебе надо? Вот ты и убеждай мастеров. Не мне же этим заниматься? Я тебя туда просто приведу.

– А уверен ли ты, – в сомнении протянула я, – что ваше высокое собрание с пониманием отнесется к тому, кого ты туда приволочешь? И тебя там по-простецки не линчуют, за то, что на вашем Совете оказался почти дан? Заодно со мной?

– Я уверен, что ты сумеешь убедить нас в необходимости такого понимания.

– Н-да? И зачем бы мне так напрягаться?

– Что-то не понял, – Балайет окончательно вышел из себя, – ты хочешь избавляться от так не милых тебе обязанностей по хранению наших путей, или нет?

– Хочу, хочу, успокойся. Ладно, будем считать, ты меня убедил, ваш Совет я посещу. Но только, пожалуйста, соберите его быстро, а то у меня всего пара дней, потом придется уехать.

– Успеем, не волнуйся. Ты пока лучше речь готовь, наши мастера это тебе не даны, их так просто не уболтаешь.

Ха, много он знает о том, как убалтывают данов! Хотя кое в чем Балайет все-таки прав, аргументы стоило приготовить заранее… Но, по крайней мере, с кандидатурой, на которую можно было все это свалить, я уже определилась. «Просто приведу» у меня некоторые не отделаются.

глава пятая

Разобравшись с насущными проблемами, я напомнила мастеру о так и не случившейся экскурсии по его цеху. Тот сильно удивился – не ожидал, что это меня действительно заинтересует. Сам-то он придумал ее как предлог, чтобы привести возможного Хранителя в храмовую галерею, но раз обещал, то отказываться не стал. И мы пошли.

Ювелирный цех оказался не столь обширным, как оружейный – всего несколько, больших, правда, залов, связанных между собой только дверями, без коридоров. Первым делом я поправила везде, где мы проходили, свет – подпитала светильники, заставив их сиять максимально ярко. Здесь это было важно, такое уж производство. Балайет благодарно кивнул:

– Даны нечасто тут бывают.

– Пустое, – отмахнулась я, – но так хоть разгляжу, что вы здесь делаете.

Мастер хмыкнул, но больше к благодарностям не возвращался. Может, потому меня и провели абсолютно по всем помещениям цеха? Вполне в духе практичных гномаэ – попользоваться «даном» максимально, раз уж он подвернулся под руку. Впрочем, в претензии я не была, интересно тут оказалось действительно все. И то, как тщательно и продуманно отделывалось оружие, и то, как гранились камни, и то, как создавались украшения, в неожиданно огромной мастерской, уставленной рядами обычных с виду столов, смахивающих на верстаки. Получалось, что «ювелирка» чуть ли не самое массовое гномье производство. По крайней мере, из тех, что я видела.

В последнем зале мы внезапно задержались. Я остановилась возле стола, за которым творчески маялся один знакомый мне парень, пытаясь из откованных уже серебряных заготовок, собрать… колье? Да, определенно это было что-то на шею. Габилт дас Турапп, один из наших провожатых. Вот, оказывается, чем он занимается в свободное от данов время. Что ж, интересно, как у него получится.

Перед Габилтом стояло плоское блюдо с некрупными гранеными камешками – разными. Но он выбирал оттуда лишь очень маленькие круглые сапфиры и удлиненные молочно-белые кабошоны опалов, с ноготь мизинца величиной. Наковыряно их было уже чуть ли не сотня, но вот толку с того… Делал он, на мой взгляд, явно что-то не то. Строгая квадратная форма бляшек в сочетании с этими камешками вызывала какое-то геометрическое пестрение, не особо приятное для глаз. И я рискнула:

– А можно мне попробовать? – спросила я у Балайета, и затаила дыхание – ведь даже у моей наглости должен быть предел. Это же гномаэ, чем-то там чующие камень и работающие с ним чуть ли не с рождения. Но зато у меня за спиной был опыт всего… э-э… прогрессивного человечества в этой сфере, все его подсмотренные достижения. К тому же я не собиралась здесь никому и ничего доказывать, так просто, побаловаться захотелось. Очень уж завлекательным оказалось для меня это самоцветное блюдо, просто сил никаких, насколько завлекательным.

– Ну… попробуй, – скептически выдал Балайет после некоторого раздумья.