Игра в сумерках. Путешествие в Полночь. Война на восходе

Тео неопределенно махнул рукой и переступил с ноги на ногу, оглядываясь на костер. Санда неловко улыбнулась. Выглядела она свежее, чем вчера.

– Ты как?

Санда подошла ближе, держа руки за спиной, будто что-то пряча.

– Лучше. – Она остановилась совсем близко, у Тео даже перехватило дыхание.

– Хорошо, что лекарство Вика подействовало.

– Ага.

«Ага, настоянное на его крови, – передразнил про себя Тео. – В Полуночи слишком много музыки. И крови. Странное сочетание для Смерти!»

Он чувствовал себя крайне неловко. Санда стояла, улыбаясь ему, и что значила эта улыбка, Теодор мог только предполагать. Впрочем, это было из ряда самых смелых фантазий. Он никогда не видел такой улыбки на лице Санды. Что-то новенькое. И от этого новенького у него екнуло под ложечкой. «Начинается…» Санда вынула руку из-за спины, и он увидел, что она прятала: маленький одуванчик.

– Нашла у ручья… Одуванчик называют братом луны.

– Разве не солнца?

– Луны.

Санда поднесла одуванчик к уху:

– Поможешь?

Тео взял цветок, стараясь не коснуться пальцев девушки, и, отведя волосы над ее ухом, вставил стебель в прическу. От прикосновения к волосам Санды у него перехватило дыхание. Тео посмотрел на Санду внимательнее и вдруг понял: «Черт возьми, она такая… милая!» Он даже удивился: и как только раньше не замечал, что ее глаза такие большие, выразительные. А нос аккуратный, славный. И такой мягкий изгиб губ. И этот листик во впадине между ключицами. Когда Санда вдыхает, он трогательно поднимается… Тео подумал, что этот листик… «Сводит меня с ума».

– Что?

– В смысле? – очнулся Тео.

– Ты сказал: «Сводит меня с ума».

– Что?!

У Тео глаза на лоб полезли, а Санда вскинула брови:

– Ты про меня? Это я свожу тебя с ума? Правда?

Тео в полном ужасе захлопнул рот. «Нет. Что? Я что… сказал вслух?!» Мысли роились осами, жаля со всей дури.

В следующее мгновение Санда подступила к нему вплотную и заговорщицки огляделась. Потом подняла глаза на Тео.

– Пока их нет, – прошептала она, – наклонись.

Перед глазами Тео все поплыло.

– Наклонись…

И Тео, уже не соображая, что делает, выкинув из головы все ужины и завтраки, которые предстоит пропустить, взревел внутри: «К черту!» – и наклонился.

Санда скользнула рукой под его длинные волосы, и на затылок Тео легли пылающие пальцы. «Горячие, – отрешенно подумал он. – У Санды всегда холодные руки, а сейчас…» В следующее мгновение лицо девушки оказалось так близко, что перед глазами все расплылось, и Тео почувствовал на уголке своих губ горячие губы Санды. Горячие настолько, что впору было обжечься, но он просто растерял все мысли.

Только секунду спустя он осознал, что…

Санда его целует.

Поцелуй жег, и Теодор, не соображая толком, что делает, вдавился своими губами в ее. Тело знало все само, ведомое инстинктами отцов и далеких предков. Он завел руку за спину девушки, и вдруг пальцы наткнулись на что-то странное. Тео сначала решил, это стебель растения: теплый, извивающийся, покрытый крупными гладкими чешуйками. Он скользнул по ладони и исчез. Тео повел рукой и ухватил…

Сомнений не было.

Он ухватил змею.

Тео дернулся, но Санда впилась в него так сильно, что он бы вскрикнул, если бы мог толком открыть рот. Ее губы жгли…

– Эй! – встревоженно крикнули откуда-то со стороны.

Тео вздрогнул, узнав голос, а Санда наконец-то его отпустила.

Но к ним приближалась еще одна Санда. В таких же ботинках, коричневых брюках и рубашке, собранной у горла веревочкой. С листиком во впадине меж ключиц. И эта Санда таращилась так, что казалось, ее челюсть сейчас отвалится, а глаза лопнут. Она перевела взгляд на Тео, потом на другую Санду, потом снова на Тео.

– Это… что это?!

Теодор развернулся к той Санде, которая его целовала. Она пристально смотрела ему в глаза, а за спиной взлетал и падал хвост, ударяя по траве и хлопая по ногам. Чешуйчатый, горящий раскаленным золотом. Санда била хвостом раз за разом, как раздраженная кошка. Она склонила голову, подняла руки с растопыренными пальцами – и кончики пальцев налились золотом, а по телу пошли огненные трещины, будто под кожей растекался горячий металл.

– Ты… ты кто? Или что?!

Теодор медленно и осторожно попятился, не зная, что же делать. Фальшивая Санда потянулась за ним. Алые губы подрагивали, обнажая белые клыки, – от улыбчивой, милой Санды с одуванчиком за ухом не осталось и следа. На Тео двигалось разъяренное чудовище.

Дело принимало крутой оборот. Тео лихорадочно соображал, что же перед ним такое и чего оно хочет. И каким образом умудряется выглядеть как Санда – хоть это не она! Существо выбросило огненную руку, и Теодор еле успел увернуться от прикосновения. Оранжевые пальцы задели плащ, и кожа обшлага зашипела, как от соприкосновения с пламенем костра. Лже-Санда снова выбросила руку, Тео вновь увернулся. Фурия открыла рот и зашипела – громко, пугающе, словно на раскаленную сковороду плеснули масло. Настоящая Санда ни за что не издала бы такие звуки, даже если бы ей прищемили все пальцы разом.

– Тише-тише, я просто уйду… Уже ухожу, – проговорил Тео и двинулся в сторону.