Игра в цивилизацию

- Я очень хорошо вас помню, - сказал Пакстон. - Надеюсь, я вас не стесню.

- Боже упаси! У нас редко кто бывает. Мы рады каждому гостю. Особенно обрадуется Теодор. Зовите его лучше дедей.

- Дедей?

- Дедушкой. Так Грэм, когда был малышом, называл его.

- Я видел Грэма. Он, похоже, очень занят. По его словам, Петви добился перевеса.

- Этот Петви слишком грубо играет, - слегка нахмурилась бабушка.

В патио неслышно вошел робот.

- Обед готов, госпожа.

- Мы подождем Нельсона, - сказала бабушка.

- Да, госпожа. Хорошо бы он вернулся. Нам не следует слишком долго ждать. Дедя уже второй раз принимается за бренди.

- У нас гость, Илайджа. Покажи ему, пожалуйста, его комнату. Это друг Нельсона.

- Добрый вечер, сэр, - сказал Илайджа. - Попрошу вас пройти со мной. И где ваш багаж? Я могу, пожалуй, сходить за ним.

- Конечно, можешь, - сухо сказала бабушка. - И я просила бы тебя, Илайджа, не ломаться, когда у нас гости.

- У меня нет багажа, - смутился Пакстон.

Он прошел за роботом в дом и через центральный холл поднялся по очень красивой винтовой лестнице.

Комната была большая, со старомодной мебелью и камином.

- Я разожгу огонь, - сказал Илайджа. - Осенью после захода солнца бывает прохладно. И сыро. Похоже, собирается дождь.

Пакстон стоял посреди комнаты, напрягая память.

Бабушка - художница, Нельсон - натуралист, а вот чем занимается старый дедя?

- Старый джентльмен, - сказал робот, нагибаясь к камину, - угостит вас вином. Он будет настаивать на бренди. Но, если желаете, сэр, я могу принести вам что-нибудь другое.

- Нет, спасибо. Пусть будет бренди.

- Старый джентльмен чувствует себя именинником. У него найдется, о чем с вами поговорить. Он как раз закончил сонату, сэр, над которой трудился почти семь лет, и сейчас вне себя от гордости. Не скрою, случалось, дело шло крайне туго, и он делался тогда просто невыносим. У меня до сих пор осталась вмятина, поглядите, сэр...

- Я вижу, - с чувством неловкости признал Пакстон.

Робот стоял у камина. Дрова уже начали потрескивать.

- Я схожу за вином, сэр. Если я немного задержусь, не беспокойтесь. Старый джентльмен, без сомнения, воспользуется случаем прочесть мне лекцию о правилах обхождения с гостем.

Пакстон снял плащ, повесил его на стойку возле кровати, а затем вернулся к камину и сел в кресло, протянув ноги к огню.

Не следовало приезжать сюда, подумал он. Непозволительно впутывать этих людей в грозящие ему опасности. Они живут в ином, неторопливом, спокойном мире - мире созерцания и раздумий, тогда как его мир - мир политики - состоит из сплошной суеты, а иногда чреват тревогами и смертельным страхом.

Он решил ничего им не рассказывать. И он останется здесь только на одну ночь, он уйдет еще до рассвета. Как-нибудь он сможет связаться со своей партией. Где-нибудь в другом месте он отыщет людей, которые ему помогут.

В дверь постучали. Очевидно, Илайджа управился быстрее, чем рассчитывал.

- Войдите! - крикнул Пакстон.

Это был не Илайджа; это был Нельсон Мур.

Он вошел как был, в верхней одежде, в замызганных сапогах, и на лице его осталась темная полоска грязи, когда он ладонью откинул со лба волосы.

- Бабушка сказала, что ты здесь, - проговорил он, пожимая Пакстону руку.

- У меня две недели отпуска, - по-джентльменски солгал Пакстон. - У нас только что закончились учения. Если тебя это интересует, могу сообщить, что я избран президентом.

- Ну, это замечательно! - с энтузиазмом сказал Нельсон.

- Да, пожалуй.

- Давай сядем.

- Боюсь, из-за меня задержится обед. Робот говорил...

Нельсон рассмеялся.

- Илайджа всегда торопит с едой. Хочет побыстрее отделаться. Мы привыкли и не обращаем на него внимания.

- Я жажду познакомиться с Анастазией, - сказал Пакстон. - Помнится, ты писал мне о ней и...

- Ее нет здесь, - сказал Нельсон. - Она... в общем, она меня бросила. Почти пять лет назад. Ей было тесно в этом мирке. Нам вообще следовало бы вступать в браки только с теми, кто участвует в Продолжении.

- Прости. Я не должен был...

- Ничего, Стэн. Все это в прошлом. Некоторым наш проект просто не подходит. Я после ухода Анастазии не раз думал, что мы собой представляем. И вообще, имеет ли все это смысл.

- Такие мысли возникают порой у каждого, - сказал Пакстон. - Иногда мне приходилось вспоминать историю, чтобы как-то оправдать наши действия. Возьми, к примеру, монахов так называемого средневековья. Им удалось все же сберечь часть эллинской культуры. Конечно, цели у них были эгоистические, как и у нас, участников Продолжения, но выиграл-то весь человеческий род.

- Я тоже обращаюсь к истории и тогда кажусь себе дикарем, забившимся в темный угол в каменном веке и деловито пыхтящим над своим примитивным орудием, когда другие уже летают к звездам. Все это представляется такой бессмыслицей, Стэн...

- С виду, пожалуй. То, что меня сейчас выбрали президентом, не имеет ни малейшего значения. Но может настать день, когда знание политических методов окажется очень нужным. И тогда человечеству достаточно будет вернуться на Землю, чтобы найти все в готовом виде. Эта кампания, которую я провел, была грязным делом, Нельсон. Мне она не делает чести.