Игра в убийство

— Позвольте мне объяснить! — предложил Мелентьев. — Все дело в том, что молодость Аркадия Викторовича проходила под комсомольскими знаменами, и он, как и многие другие, был вынужден скрывать свои гомосексуальные наклонности. Припомните, разве в СССР были гомосексуалисты? — обратился детектив к присутствующим. — И эта скрытность у Аркадия Викторовича вошла в привычку. Даже несмотря на либерализацию нравов нашего общества, он не стал, как некоторые другие, открыто признаваться в своих склонностях. Он создал себе имидж человека, поглощенного балетом и, как привлекающий всеобщее внимание диссонанс, не скрывал, что он — эстет, любит пышную плоть простой женщины, своей экономки-секретарши Кати. И никого при этом не удивляло, что к другим женщинам он более чем равнодушен. Если я в чем-то не прав, вы скажите, Аркадий Викторович, — обратился к нему Мелентьев.

— Нет, я слушаю… как ни с того ни с сего в день премьеры моего балета один молодой человек, назвавшийся частным детективом, почему-то присвоил себе право при всех обсуждать интимные стороны моей жизни.

— Да, я присвоил себе такое право, — согласился Кирилл. — Но только потому, что именно из-за интимной стороны вашей жизни вы отравили Дениса Лотарева!

— Ну, знаете ли!.. — вскочил с дивана Бельский. — Это уже переходит всякие границы!.. Обвинять меня в смерти Дениса!.. Я не намерен больше этого слушать!.. — Он решительно двинулся к двери.

— Придется, Аркадий Викторович! — неожиданно преградил ему дорогу Феликс.

— Что это значит?! — захлебываясь от негодования, взмахнул руками Бельский.

— Это значит, что вы останетесь в этой комнате до конца!

Конвоируемый Феликсом Бельский вернулся к дивану.

— Спасибо, Феликс! — обратился к нему Кирилл.

Феликс небрежно мотнул головой: «Пустяки!»

— Нет, вы не поняли, это благодарю не я, а Денис Лотарев. Ведь именно в первую очередь из-за вас он и был отравлен.

Феликс замер с широко открытыми глазами.

«Как?.. Почему?.. Не понимаю!..»

Все шумно стали выражать свои чувства, мысли, руки потянулись к опустевшим бокалам. Валерий Дубов разлил шампанское.

— Боже мой! Но как вы догадались?!.. Как вы все это узнали?.. — восклицала Ксения Ладогина, обращаясь к Мелентьеву.

— Сейчас объясню!

_____

ГЛАВА 29

Все разом умолкли и устремили немигающие, горящие взгляды на Кирилла.

— Чтобы доказать виновность господина Бельского, мне были необходимы улики, и для начала я поехал за ними в Париж. Как известно, год назад во время гастролей труппа театра проживала в «Отель дю Лувр». Кто самый ценный свидетель в отеле? Конечно, горничная! Я встретился с горничной, обслуживавшей номера, которые занимали Лотарев и Бельский. Признаюсь, я не сильно надеялся на успех моего разговора с ней. Ну что мне может рассказать француженка, ни слова не понимающая по-русски?! Разве что она обратила внимание на не совсем обычное поведение постояльцев, например на бурное выяснение отношений. Каково же было мое удивление, когда оказалось, что она — русская, да к тому же поклонница балета и ужасно любопытная до всего, что касается жизни звезд. Она-то и поведала мне о крупном разговоре, произошедшим между Денисом и господином Бельским, и о какой-то бумаге, которую совершенно случайно Денис обнаружил в его номере. Острым глазом горничной она успела скользнуть по этой бумаге и определить, что это бланк какого-то медицинского исследования, и даже заметить на нем имя: Дэнис Петрофф. Это сочетание меня озадачило, но вскоре все стало ясно!

Расставшись с горничной, я обратил внимание на рекламный щит неподалеку от «Отель дю Лувр». На нем был указан адрес лаборатории, где можно произвести анонимный анализ на наличие ВИЧ-инфекции в крови.

Меня мучил вопрос: какой бланк мог обнаружить Денис в номере Бельского? И тут мне в голову пришла совершенно неожиданная мысль: а что, если господин Бельский в силу каких-то обстоятельств решил проверить себя на наличие ВИЧ-инфекции? Тогда здесь, в Париже, это сделать удобнее всего. И вот я решил отправиться по воображаемому пути Аркадия Викторовича. Я разыскал по указанному на рекламе адресу лабораторию. «Под каким именем он мог сдать анализ?» — размышлял я. Конечно же, под именем, которое увидела горничная на бланке, — Дэнис Петрофф. Дэнис — имя бывшего любовника, Петрофф — девичья фамилия его матери.

Кирилл помолчал несколько секунд, а потом продолжил:

— В каждом деле есть свои ноу-хау, поэтому я умолчу, каким образом мне удалось получить результат анализа господина Бельского.

Возражений не последовало, а перед Кириллом волшебным видением пролетели дни, — проведенные с рыжеволосой Аньес.

Он переступил порог лаборатории и сказал, что хочет сделать анализ. Аньес попросила его заполнить карточку, а потом ввела данные в компьютер. Спустя некоторое время он вернулся за результатом.

— Вы совершенно здоровы! — обрадовала его Аньес, мило улыбаясь через стеклянную перегородку.

— Это грандиозное событие просто необходимо отметить! — воскликнул Кирилл.

Какая женщина откажется отметить что угодно со здоровым, красивым русским мужчиной?!..