Игра в убийство

– Ну и написала. Героиня – молодая девушка, очень некрасивая. Ну, устраивается работать в одну фирму, все ее там шпыняют, притесняют, девицы – все красотки как на подбор, ее всерьез не воспринимают. А она влюблена в начальника, ну, как водится, без этого нельзя. И умница такая, работает за троих. И начальник потихоньку начинает ее от других отличать. Тогда одна там… такая роковая брюнетка, которая тоже глаз на начальника положила…

– Так это же… – Надежда редко смотрела телевизор, но все же такой прогремевший сериал пропустить не могла.

– Ну да, оно самое и есть. Мое детище.

Ибрагимова отпила остывший чай, поскольку у нее пересохло в горле. Надежда низко наклонила голову над своей чашкой и думала, как бы половчее отсюда удрать. Потому что окончательно уверилась в том, что Алла Ибрагимова – психически ненормальная женщина.

Когда-то давным-давно, когда Надежда была еще маленькой девочкой, ее часто отправляли к бабушке. Бабушка жила в коммунальной квартире в доме возле Финляндского вокзала. Был там большой закрытый двор, куда детей не боялись выпускать. Все жильцы знали друг друга, и был у них там один парень, работал в кочегарке. Витя Загоруйко – Надежда до сих пор помнит.

Во дворе часто было слышно радио, так вот этот самый Витя всегда говорил: «Слышите песню? Слова мои…» Какую бы ни передавали песню по радио – и про соседа, который играет на трубе, и про речку Бирюсу, и про черного кота за углом, – Витя всегда твердил одно. Слова сочинил он, их у него украли и выдали за свои. И неважно, что все поэты-песенники были разные, Витя твердо стоял на своем.

В конце концов соседям надоело спорить и доказывать, все просто махнули на Витю рукой. Ну, помешался человек на советской эстраде, а так в общем-то вполне безобидный.

Вспомнив Витю, Надежда поняла, что Алла Ибрагимова тоже помешалась на сериалах. Работала со сценариями, читала много, вот и сдвинулась, стало ей казаться, что сама она все сочинила. И ничего удивительного, у них в этой кинокомпании и так полный дурдом.

– Ну, значит, написала я сценарий с рабочим названием «Красота – страшная сила» и показала одному там… он в компании больше не работает. О, говорит, давай предложу кому надо, у меня связи! Я и согласилась. Ну, время идет, я спрашиваю изредка, он только отмахивается – дело, говорит, небыстрое. А я и сама знаю, что небыстрое. Потом он, Курочкин этот, как-то и говорит: «Еду в Москву, может, там, на месте, кое-что разузнаю, а ты пока никому не говори, чтобы не сглазить». Я и рада стараться, жду его из Москвы. Приезжает, говорит, что дал почитать там одному, другому… теперь надо ждать. Ну, ждала я почти год, потом узнаю, что сериал выходит.

– Тот самый? – не утерпела Надежда.

– Ну да. Я как прочитала содержание, так просто окаменела на месте. Все мое, только имена переделаны. У меня главная героиня Даша, а там – Катя, у меня Максим, а там – Андрей. И главное, автором сценария указан тот самый…

– Курочкин? – Надежда проявила знание предмета.

– Ну да, он! Я к нему – как так? В чем дело? А он смотрит на меня прозрачными глазами: «Вы, Алла Дмитриевна, о чем это говорите? Никаких у нас с вами не было дел, и договоренности никакой не было, все это ваши фантазии на почве женского одиночества». Тут уж я на него бросилась, чтобы морду расцарапать, да не вышло, люди растащили. Ну, крик, конечно, стоял, все шумят, никто не работает, вызывают меня к директору. Тогда еще другой был, он потом в Москву переехал. Я сгоряча ему все и выложила – так, мол, и так, как Курочкину сценарий отдала, он меня год обещаниями кормил, а сам имена поменял, да под своим именем тот сценарий и предложил.

– А он что?

– А он так смотрит на меня скептически, с ног до головы взглядом окидывает, и в глазах его я вся отражаюсь – глупая немолодая неудачница. И вижу я, что не верит он мне ни на грош. Я кричу: «Да зачем мне все это выдумывать? Для чего?» А он так хмыкнул: «Не знаю, – говорит, – но в коллективе слухи идут, что вы в этого Курочкина безответно влюблены были, ну, на этой почве и…» Я же этого подлеца еще чаем поила, булочки домашние приносила, думала, он поможет!

– А дальше что было? – спросила Надежда, чтобы поддержать беседу.

Вообще-то ей стало интересно, уж больно складно Ибрагимова излагает, с подробностями. И вид у нее сейчас вполне нормальный, волосы дыбом не стоят, глаза диким светом не горят. Так сидят они, разговаривают… Селедка, кстати, и правда очень вкусная. И оттого, что они ее чаем запивают, а не водкой, хуже не становится.

– Ну, что дальше… – Алла вздохнула. – Теперь-то я понимаю, что глупо себя тогда повела, обругала директора и ушла. И вообще в той истории полной дурой выглядела – поверила Курочкину этому… Знаешь, мне ведь даже в голову не пришло, что такие люди бывают! Ну как это можно – с человеком в одной комнате сидеть, чай-кофе с ним пить – и на голубом глазу его обокрасть!