Игра в убийство

Надежда подошла к нужному подъезду. Табличка и правда была крошечная, издали ни за что не увидишь. Странно, Надежда всегда думала, что благотворительный фонд должен быть более заметен. Иначе как же люди станут помогать?

Над дверью висела камера – ну, это как раз понятно, осторожность никогда не помешает. Надежда сделала приятное выражение лица и нажала кнопку звонка.

– К кому? – проквакало в ответ.

– Насчет спонсорской помощи, – приятным, уверенным голосом ответила Надежда.

– Не оказываем, – буркнула дверь, и зеленая кнопка погасла.

Надежда пожала плечами и снова нажала кнопку. Там, за дверью, очевидно, не знали, что так просто от нее отвязаться нельзя. Уж если Надежда Николаевна Лебедева вбила что-то себе в голову, то отговорить ее бывает очень непросто. Почти невозможно.

– Это ведь благотворительный фонд «Ясный берег»? – спросила Надежда, подпустив в голос малую толику строгости. И, когда там ответили утвердительно, добавила: – Что же вы посетителей на пороге держите?

Дверь открылась.

Надежда поднялась на три ступеньки и оказалась в небольшом помещении, которое вроде бы должно было быть холлом, но никак к этому названию не подходило. Потому что не было там ни стильных матовых светильников, ни кожаных диванов вдоль стен, ни симпатичной секретарши в уголке. Вместо приличных кожаных диванов стояла пара неновых офисных стульев, под потолком тускло горела люстра еще советского образца, а вместо секретарши при входе, на самом сквозняке, сидел охранник в камуфляже. Вид охранник имел если не устрашающий, то весьма грубый, и Надежда в уме выставила еще один минус «Ясному берегу». Что у них – военная организация, что ли? Этот парень еще бы автомат на шею повесил!

– Я по поводу спонсорской помощи, – сказала Надежда Николаевна, твердо глядя охраннику в глаза. – Наша фирма хотела бы заняться благотворительностью, и ваш фонд кажется владельцу фирмы наиболее приемлемым из всех вариантов…

Она нарочно остановилась на полуслове, пускай этот тип поймет, что она не намерена тут распространяться перед простым охранником. А если он ее не пропустит, то она развернется и уйдет, и точно будет знать, что в этом «Ясном берегу» что-то нечисто. Потому что какой же благотворительный фонд откажется от денег?

Очевидно, охранник понял нюансы и сказал, пытаясь сложить губы в приветливую улыбку:

– Проходите в десятую комнату, к Ангелине Михайловне.

«То-то же», – подумала Надежда.

Оглянувшись на ходу, она увидела, что улыбка охранника складывается в волчью ухмылку. Ей стало неуютно и захотелось оказаться от фонда «Ясный берег» как можно дальше. Но назвался груздем – полезай в корзинку!

И Надежда Николаевна пересекла холл и зашагала по коридору.

Коридор тоже не радовал глаз. Стены выкрашены унылой серо-буро-малиновой краской, которую и то не мешало бы подновить, под ногами – дешевый линолеум, уж его-то точно давно пора менять, вон, дыра намечается. Номеров на дверях не было, и Надежда хотела уже сунуться в первую попавшуюся, чтобы хотя бы спросить, как найти десятую комнату, как вдруг из нее вышел какой-то парень. Именно не молодой человек, а парень – наголо бритый, одетый в толстовку и поношенные джинсы. Рукава у толстовки были закатаны и открывали миру накачанные мышцы.

– Простите! – обратилась к парню Надежда Николаевна. – Вы не могли бы…

Не ответив ни слова, даже не оглянувшись, парень запер дверь и пошел прочь вперевалку. Надежда посмотрела ему вслед. Все это начинало ей очень не нравиться – и немногословный охранник в камуфляже, и пустые помещения, и то, что парень запер за собой дверь, и сам парень… Вот что такой тип может делать в благотворительном фонде? По виду – самый настоящий бандюган.

Надежда сделала еще несколько шагов, и на следующей двери увидела от руки написанный номер 10. То, что нужно.

Постучавшись и не дождавшись ответа, Надежда вошла. Комнатка была маленькая и обставлена скромно. Однако на окне все же были хоть и выгоревшие, но занавески, и письменный стол не такой обшарпанный. На подоконнике стояли два искусственных цветка, и Надежда внутренне поморщилась. Она терпеть не могла искусственные цветы, лучше уж вообще никаких.

Хозяйка кабинета пыталась выглядеть прилично – на ней были надеты деловой костюм и шелковая блузка. Другое дело, что костюм ей не шел и сидел плохо несмотря на то, что женщина была совсем не полная, а скорее худая. Волосы жидковаты, глаза жирно подведены, губы намазаны ярко-красной помадой. Ну, в конце концов, каждый человек сам решает, что ему идет, а что – нет.

– Вы ко мне? – спросила женщина, подняв голову от бумаг.

– Если вы Ангелина Михайловна, то да, – ответила Надежда.

– Присаживайтесь, – женщина указала на стул и улыбнулась, сверкнув золотым зубом.

Надежду это насторожило – в наше-то время, когда приличная стоматология на каждом углу…

– Чем могу помочь? – спросила Ангелина Михайловна тоном, который подошел бы регистраторше из районной поликлиники, хотя те вообще таких слов не знают. В благотворительном фонде же нужно как-то полюбезнее, что ли…