Игра в убийство

— О, простите! — вскричал Аллейн, выпрямляясь. — Боюсь, что загородил вам дорогу. Занимаюсь рутинной работой, сэр Хьюберт. Я предполагаю, что за этими одеждами мог кто-то прятаться.

Эта гипотеза была воспринята Хэндсли с энтузиазмом.

— Да, да, конечно, это вполне возможно, — быстро согласился он. — Вы считаете, что так могло случиться? Что кто-то посторонний вошел сюда до того, как дверь заперли, и ждал, пока… пока не представится удобный случай?

— Это есть возможность, которую я сам учитывал, — начал русский. — Это так же ясно, как…

— Но после того, как преступление было совершено, дверь была по-прежнему заперта, не так ли? — перебил его Аллейн.

— Да, — ответил Хэндсли, — была заперта. Но ведь в темноте убийца мог сбежать через другую дверь, верно?

— Над этим стоит подумать, — согласился Аллейн. Он принялся развешивать пальто и при этом специально уронил на пол желтую лайковую перчатку. Нагнулся и поднял ее.

— Странная перчатка, — сказал он. — Кажется, она выпала из чьего-то кармана. Прошу прощения. Чья она, простите?

— Это ведь ваша, Марджори, — вдруг сказала Анджела.

— Так и есть. — Миссис Уайлд глядела на перчатку, не дотрагиваясь до нее. — Я… да, это моя. Я думала, что потеряла ее.

— Я не вижу другой, — сказал Аллейн. — Эта — на левую руку.

— Я потеряла одну левую. Должно быть, обронила ее здесь.

— А вы уверены, что потеряли только одну перчатку, миссис Уайлд? — спросил Аллейн. — Видите ли, если вы потеряли обе, и правая исчезла, то это может оказаться ценной уликой.

— Вы имеете в виду, — сказал Хэндсли, — что перчатку с правой руки мог… мог взять убийца, когда он здесь прятался?

— Интересная гипотеза, — сказал Артур Уайлд. — Дорогая, когда же ты потеряла эту перчатку?

— Ах, я не знаю… — задыхаясь, ответила Марджори. — Вчера… вчера мы пошли гулять — он и я… Тогда у меня была только одна перчатка, на правую руку. Он мне их подарил — ты помнишь, Артур? — на прошлое Рождество. Он мне все уши прожужжал, чтобы я их не потеряла.

Она повернулась к Уайлду, как слепая, а он обнял ее одной рукой, словно ребенка.

— Так вы вчера ходили в одной перчатке? — настаивал Аллейн.

— Да… да, в одной.

— А куда вы ее дели, когда вернулись, миссис Уайлд?

— Не помню. В моей комнате ее нет.

— Может быть, вы ее оставили здесь? — мягко спросила Анджела. — Марджори, постарайтесь вспомнить. Я понимаю, что имеет в виду мистер Аллейн. Это может быть очень важно.

— Я сказала, что не помню. Может быть, и здесь. Да, кажется, здесь. Да, я уверена, что здесь. Артур, как ты считаешь, я ее оставила здесь?

— О дорогая! — отозвался Артур. — Я знаю, что ты разбрасываешь перчатки, едва успев надеть их. Я считаю, что шансы на это весьма велики. Тот факт, что одна потерянная была здесь, — продолжал он, обращаясь к Аллейну, — говорит о том, что это место более предпочтительно.

— Я тоже так думаю, — согласился Аллейн. — Большое спасибо, миссис Уайлд. Мне очень жаль, что пришлось вас побеспокоить.

Он открыл внутреннюю дверь, и миссис Уайлд с Анджелой прошли в дом в сопровождении мужчин. Хэндсли приостановился.

— Как насчет ланча, мистер Аллейн? — спросил он. — Я был бы счастлив, если…

— Благодарю вас, — сказал Аллейн, — но мне надо закончить работу здесь и в спальнях. Труповозка приедет в половине второго. Я бы просил вас, сэр Хьюберт, задержать гостей в столовой как можно дольше.

— Да, да, — сказал Хэндсли, быстро отворачиваясь, — я понимаю, что вы имеете в виду.

Робертс, буфетчик, вошел в холл и пригласил их к ланчу. Аллейн подождал, пока все уйдут, сунул перчатку в карман и пошел наверх, в комнату Рэнкина, где его ожидал Бейли.

— Удачно, сэр? — спросил дактилоскопист.

— Не очень. Это перчатка миссис Уайлд. Она потеряла ее. Вероятно, она случайно запихнула ее глубоко в ящик, как только приехала сюда. Вчера она носила другую из пары, а первую оставила в прихожей. Такое мнение подтверждается тем, что я якобы нашел там вторую. Однако это выглядит весьма правдоподобно. Оставленную там перчатку мог поднять кто угодно. Я запустил «утку», что убийца, возможно, пришел снаружи. Вы видели здешние окрестности. Конечно, это немыслимо, но будет полезно, чтобы они так думали.

— Дворецкий мог легко поднять эту перчатку в прихожей и оставить ее себе, — заметил Бейли.

— А, ваш любимец! Да, мог, но так же легко это мог сделать любой. Вытащите, пожалуйста, всю одежду, Бейли. Проклятье! Я так надеялся на эту перчатку.

— Отпечаток левой руки на набалдашнике перил принадлежит мистеру Уайлду, — сообщил Бейли.

— Вот как? — без энтузиазма отозвался Аллейн. — И это все?

— Мне кажется, сэр, — сказал Бейли, открывая дверцу гардероба, — что тот, кто заколол мистера Рэнкина, кто бы он ни был, шел на огромный риск. Вдруг бы Рэнкин обернулся и увидел его?

— Если это был участник приема, то ему достаточно было притвориться, что он «убийца» по игре.

— А откуда он мог знать, что не сам Рэнкин — «убийца»?

— Один шанс против восьми, — объяснил Аллейн. — Единственный, кто знал это достоверно, был мистер Уайлд, но он был в ванной. Хотя, постойте… был еще один.

— Да, сэр, — Василий.