ИГРА ВА-БАНК

   К слову, никогда не понимала, что некоторые находят в спортивных машинах. Залазить неудобно, ездить приходится лежа, а выйти из такого автомобиля приличной девушке, не потеряв достоинства, практически невозможно.

   Свет мощных фар выхватывал из темноты фосфоресцирующие дорожные знаки. Моросящий дождь, даривший асфальту влажный глянец, и не думал заканчиваться. Одуряющий шум, который в Рассветной Империи, видимо, принимают за рок-музыку, бил по барабанным перепонкам.

   Как у Тэмаки Хиро не болит голова в этом бедламе?

   - На следующей развилке налево? - Он попытался перекричать орущую автомагнитолу.

   - Что?!

   Тэмаки догадался убавить звук.

   - На следующей разводке надо уходить налево или прямо?

   Соображалось под ударной дозой СС и после недосыпа туго.

   - Не знаю... Я обычно на электричке.

   "А своим летом я вдоль автомагистрали предпочитаю не летать. Чревато" - мысленно добавила я про себя.

   - Понятно.- По тону становилось ясно, что "понятно" Хиро отсутствие у меня всякой мыслительной активности.

   Затылок ломило - на раз узнавался бабушкин тяжеловатый стиль поискового заговора. Уже предчувствую, что мне предстоит выслушать от "ВеликиЭ" за наведенное слепое пятно. А если еще вспомнить, что заговоренный амулет я позаимствовала у тети Элспет без спроса, становилось совсем невесело.

   Но поверьте мне на слово, лучше пережить взбучку, чем потом при каждом удобном случае выслушивать авторитетное мнение о своем неумении обращаться с противоположным полом. Так как воровать чужие заклятья - это по-ведьмински, а позволить мужчине одержать над собой верх - нет, а потому - стыд и позор.

   Вместо пары количество сверхурочных часов растянулось до трех. Хиро проверял за мной каждую цифру, заставляя расшифровывать, откуда в расчете взялся тот или иной показатель. Ответ "так выгрузила программа" его не устраивал совершенно.

   Надсмотрщиком он оказался требовательным и суровым. Мне было позволено всего две вещи.

   Первое - позвонить домой и предупредить родных о том, что задерживаюсь.

   И второе - выпить одну чашку кофе.

   Надо отдать ему должное. За кофе глава юридической службы сходил сам. И сделано это было не по доброте душевной, а чтобы я не отвлекалась от работы.

   Уже на выходе из банка мне стало плохо. Я даже испугаться не успела, как потеряла сознание. Очнулась в машине и от души порадовалась перепуганному выражению лица Хиро, который пытался привести меня в чувство. А вот физиономия заинтересовавшегося происходящим охранника обрадовала меня куда меньше.

   - Вы в порядке?

   Я кивнула и натянуто улыбнулась охраннику, размышляя о том, что слуха о беременности только и не хватало для коллекции. Зато теперь будет полный боекомплект - тайный роман, беременность и вполне логично последующий за ней аборт.

   Кажется, справа промелькнул щит со знакомым названием. Прочитать на такой скорости его целиком я не успела.

   - Вроде был указатель, что через пять миль будет съезд на Давкаут - нам туда.

   Не дождавшись ответной реакции, я покосилась на Хиро.

   Водитель напряженно вглядывался в зеркало заднего вида. Я почти вывернула шею, пытаясь рассмотреть, что же там привлекло внимание Тэмаки. Трасса за нами пустовала, что неудивительно - на часах было без одной минуты полночь.

   - На следующей развилке нам направо. - Уже громче.

   - Хорошо, я понял.

   Из-за слепого поворота показался грузовик. От его протяжно-басовитого гудка заломило зубы. Врубленный на полную мощность дальний свет ослепил глаза.

   Не дожидаясь, пока мы поравняемся, Хиро резко выкрутил руль вправо, прямо под колеса тяжеловоза. Неожиданно для меня грузовик оказался слева. Точно отразился в зеркале. С истошным гудением он промчался по тому месту, где мгновение назад находились мы.

   По мокрому асфальту, да на скорости, машину повело юзом. Хиро попытался ее выровнять, но безрезультатно. На повороте нас вынесло с трассы.

   Мышцы вяло дрогнули, пытаясь подготовиться к смене ипостаси, но тело всего лишь скрутило судорогой.

   Последнее, что я запомнила, покатившийся кубарем мир и чей-то истошный крик. Кажется, мой.