Игра воображения

Лариса(пританцовывает на месте). Ветер был почти ураган. Чтобы не погибнуть, я несколько раз поднималась на верх этих самых Золотых ворот. Там музей-панорама…

Антошин(он поражен). Поднимались в музей?

Лариса. По-вашему, я должна была умереть на исторической площади? Я ждала-ждала… Там напротив выстроен модерновый театр, сплошное стекло, в театре зажгли свет. В театр пошли зрители, я смотрела на них, я им завидовала, в театре тепло… А вокруг меня, то есть вокруг Ворот, все время кружили эти свадебные машины с кольцами и куклами. У них во Владимире такая традиция.

Антошин. Значит, вы были во Владимире?

Лариса(свысока). А вы-то, выходит, все-таки приходили ко мне на свиданку?

Антошин. Нет.

Лариса. Приходили. Иначе бы не имели столь растерянного вида. Как же это вы меня не заметили? У вас со зрением плохо?

Антошин. Ну, приходил… Но это еще ничего не значит. Ну, глядел, шеей вертел… Как это мы с вами разминулись?

Лариса развязывает шарф, снимает пальто. Сегодня она в прелестном платье.

Лариса. Странно, если бы мы с вами встретились. Я не была во Владимире ни разу в жизни.

Антошин(изумленно). Но как же тогда?..

Лариса. Расспросила подругу. Узнала достоверные детали. Подруга работает экскурсоводом и то и дело ездит во Владимир и Суздаль.

Антошин(искренне разозлился). Вы хитрая бестия! У вас организованное, плановое хозяйство, и вы все рассчитали… Чтоб я пришел, чтоб я огорчился…

Лариса(улыбнулась). Все не в моем характере. Я бы обязательно приехала, если б у меня на работе не начался конец света.

Антошин(скептически). Неужели конец света начался именно в вашей редакции?

Лариса. Несколько месяцев назад я сдала в набор статью одного уважаемого и титулованного автора, а когда журнал вышел из печати, выяснилось, что статья ошибочная. Теперь скандал глобального значения.

Антошин. Но когда вы сдавали статью, ваше начальство наверняка ее тоже читало и визировало.

Лариса. Мою редакторшу факты никогда не интересуют. Ей достаточно толкования фактов.

Антошин. Она вас увольняет?

Лариса. Увы, у нас невозможно. Это было бы слишком гуманно. Теперь меня сто лет будут прорабатывать, обсуждать, клеймить. Покурим?

Антошин. Минуту. Видите, я закрыл глаза. (Закрывает глаза.) Давайте мне вашу сигарету!

Лариса(передает сигарету Антошину). Вы любите курить с закрытыми глазами?

Антошин(не открывая глаз). Зажгите спичку!

Лариса подносит огонь.

(Затягивается, выпускает дым.) «Пегас», тридцать копеек пачка, фабрика «Дукат».

Лариса. Изумительно. Вы фокусник. А что курят специалисты?

Антошин. Сегодня – ростовскую «Нашу марку». (Достает из кармана пачку.)

Лариса(берет ростовскую сигарету, закуривает). И все-таки ваша сигаретная профессия бесполезная, даже вредная.

Антошин. Не согласен. (Горячо.) Мы даем миллионы, а эти миллионы…

Лариса(перебивает). Не митингуйте, мне сразу спать хочется.

Антошин(искренне). Иной раз я тоже думаю: хорошо бы нашу отрасль перевели на что-нибудь другое, человеческое. А когда плана нет, рабочих не хватает, пьяниц выгнать нельзя – прав ни у кого таких нету, – думаю, не податься ли в парфюмерию.

Лариса(удивленно). А почему в парфюмеры, а не, скажем, в хлебопеки?

Антошин. Парфюмерия – родственное дело, я ее в институте изучал досконально, обоняние у меня, как у дрессированной овчарки!

Лариса. Можете идти по следу?

Антошин. Запросто. К вашему сведению, и табак и парфюмерия – все входит в систему пищевой промышленности.

Лариса(хохочет). Обалдеть, честное слово, табак – в пищевую. Пусть бы эта промышленность лучше занималась выпуском пищи! (Затягивается.) Вроде неплохие сигареты… Я ведь зашла к вам извиниться… за то, что последовала совету сердобольной Риты и попыталась затеять с вами серьезный роман со счастливым финалом. Что играют в загсе? «Свадебный марш» Мендельсона, адажио из «Раймонды»? И та и другая мелодии немного печальные. Извините, пожалуйста, я не умею подлаживаться, не умею ухаживать, предпочитаю, чтобы ухаживали за мной, хоть и без свадебной мелодии. Вдруг я к вам привяжусь?

Антошин(улыбнулся). Завязывать узел легче, чем потом распутывать?

Лариса. А я не хочу узлов! Меня легко поцарапать, у меня кожа тонкая.

Антошин. Значит, все?

Лариса. Конечно!

Антошин. Не пойму отчего, но все-таки жалко.

Лариса. Просто вам льстило мое пристальное внимание. Так что извините за беспокойство!

Антошин. Это вы извините, что я не оправдал ваших надежд.