Играя на струнах души

Мою Тейлор увезли через заднюю дверь в машине скорой помощи, в то время как внутри все еще бушует афтепати. Менее дюжины человек знают об ужасах, которые произошли в той ванной комнате, и только двое знают все подробности — Тейлор и гребаный монстр, который напал на нее. Он ничего не сказал, потому что все еще без сознания.

— Вы сказали, что не думаете, что было проникновение. — Она прочищает горло. — Потому что его эрекция была у него в штанах. Вы уверены…

— С меня хватит. — Я встаю и направляюсь к двери. — Я не буду снова это делать.

— Итан, — говорит Джесси, но не прикасается ко мне. Он знает лучше. Его глаза красные, а выражение лица соответствует кипящей ярости, которую я чувствую, когда он обнимает свою все еще рыдающую жену. — На заднем дворе стоит машина, она ждет, чтобы отвезти тебя в больницу. Мы закончим здесь и встретимся с тобой там.

Вздыхаю с облегчением, что он не попросил меня остаться, не то чтобы я бы послушался.

Райдер, который отправил Джейд домой, чтобы она была с Кэти, идет рядом со мной.

— Пошли. — Он поднимает подбородок в сторону Джонни, который присоединяется к нам.

Бен и Эшли сразу же уехали, чтобы побыть с Тейлор в больнице. Бен со своими молитвами и Эш с ее отношением «ни от кого не принимай дерьма» в качестве адвоката моей Тейлор. И, конечно, Хейли, которая спасла жизнь моей женщине, не оставила ее.

Мы забираемся во внедорожник, не говоря ни слова. Благодаря тому, что Аренфилд дергает за ниточки, нас встречает сотрудник больницы у дверей отделения неотложной помощи и отводит в палату в частном крыле, где ждут Бен и Эшли.

Я перевожу взгляд с Бена на Эшли, с нетерпением ожидая новостей.

— Как она?

Бен дергает головой, молча прося меня присоединиться к нему подальше от подслушивающих ушей.

— Я сойду с ума, если кто-нибудь не скажет мне, что происходит, — говорю я, беспомощно заливаясь слезами. Я перестал бороться с ними. Это бессмысленно.

— Все хорошо, — говорит Бен тихо, невозмутимо. — Она сказала Эшли, что ее не изнасиловали, так что это… — Он судорожно выдыхает, его глаза затуманиваются, когда тот сам борется со слезами. — Кое-что.

— Но я видел ее… — Мои губы дрожат от волны печали. — Ее юбка… и… — Я упираю руки в бедра и смотрю в пол, качая головой, потому что не могу заставить свои губы произнести то, что я видел.

— Он прикасался к ней, Итан.

— Блядь! — Я шагаю туда-сюда, безумная энергия бурлит внутри меня, не находя выхода. — Я собираюсь убить ублюдка.

— Не говори этого при копах.

Мои ноги замерзают, и я свирепо смотрю на своего друга.

— Я серьезно. Я собираюсь перерезать ему горло и смеяться, пока он истекает кровью у моих ног. Думаешь, я этого не сделаю? Я с радостью отсижу пожизненное в тюрьме, если это означает возможность смотреть ему в глаза, пока высасываю жизнь из его тела.

— Необязательно садиться в тюрьму. — Райдер поднимает руку. — Я принесу лопату.

Следующей поднимает руку Эшли.

— А я нож.

Бен смотрит между нами тремя и вздыхает.

— Хорошо, но мы должны сделать это где-нибудь в лесу. И вторая лопата не помешала бы.

Человек Божий, серьезно говорящий о захоронении тела в поддержку меня и моей девушки, немного смягчает мой гнев. Я почти улыбаюсь. Почти.

Джесси и Бетани появляются час спустя, и после трех чашек дерьмового кофе и долгого ожидания врач, наконец, выходит поговорить с нами.

Я вскакиваю и встречаю доктора в двух шагах от двери.

— Как она? Могу я ее увидеть?

«Доктор Тина Бакстер» — вышито на ее белом халате. Женщина печально улыбается.

— Извините, она не хочет никого видеть.

— Что? Можете сказать ей, что Итан здесь и что мне действительно нужно ее увидеть? — Мне нужно прикоснуться к ней, поцеловать ее, увидеть своими глазами, что с ней все в порядке.

— Мне жаль. У нее была долгая ночь, и ей нужно выспаться. Уверена, что она свяжется с вами, когда будет готова. — Доктор Бакстер оглядывается по сторонам. — Вы все можете пойти домой, немного поспать. Мы собираемся оставить ее у себя на ночь.

Я хочу спросить почему, потребовать ответов, но я не член семьи. Я не… Ох, черт.

— Мы должны сообщить ее отцу.

— Мисс Марстен вполне способна сама устанавливать контакты, — говорит доктор. — Лучшее, что вы можете для нее сделать — это дать ей пространство, в котором она нуждается для исцеления.

Даже при том, что знаю, что доктор права, каждая клеточка во мне восстает против ее слов. Я хочу помочь ей исцелиться, хочу быть рядом с ней, позволить ей опереться на меня, поплакать в моих объятиях. Никогда не хотел ничего большего за всю свою жизнь.

— Можете сказать ей, что я здесь, если ей понадоблюсь?

— Конечно.

Твердая рука опускается мне на плечо, затем другая на другое плечо. Я оглядываюсь и вижу Бена и Джесси, стоящих по бокам от меня.

Джесси обращается к доктору.

— Спасибо, док. — Он сжимает мое плечо. — Пойдем, чувак. Прими душ, немного поспи. Она позвонит тебе, когда будет готова к этому.

— Нет, я не пойду домой. Я остаюсь здесь.

— Ты слышал доктора, — говорит Бен. — Она не принимает посетителей.

— Мне все равно. — Я отмахиваюсь от парней и сажусь, положив локти на бедра. — Я никуда не уйду.