Играя с огнём

Противник не хотел сдаваться, осыпая меня градом ударов, на которые я слабо реагировал, понемногу его истощая. И когда я уже примерно понял его уровень подготовки и наработанные приёмы, я эффектно закончил бой, подловив его на ошибке, успев остановить кулак у его кимоно. Вот если бы не успел, я вполне мог бы его даже убить, если так подумать — не ограниченный более своей хрупкостью, я мог высвободить полную силу мышц.

В молчании я поклонился и ушёл с ринга, про себя ухмыляясь — я уже слышал тихие и аккуратные вопросы японцев, де дескать — а почему ваш боец без вашей же традиционной одежды? Внятных ответов, ясен пень, они не могли дать — даже желая сделать меня учеником, нихрена бы не вышло по правилам самого зала. Выкручивайтесь, ублюдки, буга-га-гага.

Ещё забавно вышло, когда я немного побродил по залу среди гостей, подходя к знакомым внутренним ученикам синей полоски. Совсем новички лет 7–8, что совсем недавно записались, с которыми я смог найти общий язык по теме тренировок — у них я планировал потихоньку выуживать, чему их там такому учат и стоит ли оно того на самом деле.

— Адам, разбей эту штуку, а? — Один из парней, держа деревянную дощечку двумя руками и показывая её мне, пожаловался: — Каратисты эти недоделанные сказали, что у них, чтобы новой полоской… тьфу, поясом стать, надо её разбить. Мы все руки отбили, а эти стоят и лыбу давят, сволочи узкоглазые… — Снизив тон и почти неслышно сказав последние слова, он встал в стойку, перехватывая доску и ожидая, пока я её разобью. Ну да, моё мнение не слишком важное, я знаю. Ну и ладно, зато опробую свои силы.

Я знал, что у ортодоксальной школы каратэ есть специальные методы укрепления кисти, пальцев и рук в целом, что позволяет их ударам быть столь жёсткими и сильными. Яркая демонстрация их возможностей обычно проявляется в ломании кирпичей или тех же досок, которые им там вроде надо разбить для смены пояса.

Вот только я ещё с той жизни знал, что эта самая система уже давно не менялась, что была средневековыми практиками, так и оставшись ею сейчас. Ваши руки покроются незаживающими трофическими язвами, трещинами на коже, болячками, уродливыми омозолелостями и прочим непотребством. Придётся положить на жертвенный алтарь здоровье и ловкость этих рук, многие годы жизни и сам вид этих рук.

Но я знал и другие альтернативы, часть их к своей чести разработав самостоятельно на основе разработок других людей. Те же методы ушу или боевого цигуна, они более щадящие к своим последователям. Хотя, методы железного кулака и тела, мда… не будем о грустном.

Но хотя я и бил нарочито небрежно, я попытался вспомнить забавы ещё из прошлой жизни — помню, бил разные кирпичи вполне успешно, пока чуть руку не сломал. После того случая стал больше заботиться о здоровье рук, не занимаясь лишним понтовством.

С громким треском, что разошёлся эхом по всему залу, доска переломилась немного неровно надвое, даря мне несколько неприятные ощущения — была бы она немного крепче или ударь я слабее, я бы её не сломал. Чёрт, это какое дерево было, точнее не родная и хрупкая сосна…

Не обращая внимания на радостных парней, я начал уходить, краем глаза замечая недавнего противника с их сенсеем и другими японцами, что и до этого стояли и наблюдали ли нами, сейчас начиная о чём-то шушукаться.

Ну да, у них вроде принято бить специальным образом и из стойки. А я просто взял и, подняв расслабленно руку в воздух, как плетью ею ударил, в последний момент напрягая всю руку и всё-таки ломая доску ребром ладони, которую догадался сложить в кулак заранее. Если бы не сложил, сейчас бы собирал пальцы по всему залу.

Вскоре ко мне подошла какая-то девочка, возраст её был всего на пару лет больше, чем у меня, но её пояс выдавал её мастерство — у неё был самый высокий по статусу, даже среди более старших детей, пояс.

— Адам-сан. — Поклонившись мне и сразу складывая руки неприятным для меня образом, она замолчала. Ну чёрт побери. Ну что вы смотрите то, сволочи?

И если поклон был самым обычным, уважительный в достаточной степени, то… то, как она сложила руки значило — она вызывает меня на бой. Отлично. Ну да, кроме меня ведь нет никого в зале на уже более сотню человек…

Я молча поклонился в ответ, складывая руки тем же образом и таким образом давая согласие на бой. Я не был уверен, как можно было её безболезненно для своей репутации и репутации зала отшить. Так что, придётся махаться. Опять…

Уже второй раз выходя на ринг, у увидел издалека мрачные выражения лица профессоров и учителей, что стояли сейчас с верхушкой японцев, явно не в силах им объяснить, а почему ваш боец без формы? Страдайте, сволочи, страдайте… и ничего я не злобный мудак! Ну, может совсем немного…

Ещё раз поклонившись уже на сцене, я быстро подскочил к девушке почти без заминки, желая молниеносно закончить бой. Если тот бой был простым, тут я чувствовал, что противник явно что-то умеет. А значит, надо максимально реализовывать свои преимущества, пока могу.