Играя в любовь

– Возможно, вам обоим следовало бы попросить меня оставить вас разбираться со своим давним спором? Вальс еще не кончился, так что я готова уступить своего партнера.

Она развернулась, но, прежде чем успела сделать хоть шаг, Тернер схватил ее за руку, наклонился и коснулся губами атласа ее короткой перчатки. Какая неслыханная фамильярность!

– Дорогая, сегодня вы для меня – единственная во всем свете! И если я не могу вас заполучить… – Он встал навытяжку, вздернув плечи. – Что ж, тогда нет никакого смысла продолжать игру, не правда ли?

Коротко кивнув Эдмунду и поклонившись Джейн, мерзавец взмахнул полой плаща и быстро зашагал прочь, стремясь скрыться в разномастной толпе гостей.

Эдмунду нужно было перевести дух. Тернеру удалось ускользнуть, а у Джейн наверняка возникла куча вопросов. Сердце колотилось как бешеное, а желудок скрутило от резкой боли. Как сказал его старый учитель, продолжать игру не было никакого смысла, но каждое его слово было ложью: Тернер многие годы жил ради этой игры.

– Прости, что все это случилось при тебе, Джейн. – Эдмунд крепко сжал веки и постарался изобразить некое подобие улыбки. – Какой я идиот! Не знаю, что на меня нашло: взбрело же в голову спорить с незнакомцем!

– Не притворяйся идиотом и не принимай за идиотку меня, пытаясь убедить, что видишь этого человека впервые. – Она вытянула голову, надеясь отыскать в толпе красный тюрбан. – Кто он, Эдмунд? Что ты скрываешь?

– Возможно, неудачное капиталовложение? Или разъяренная любовница? Нет, ничего такого! – легкомысленно парировал Эдмунд, стараясь обратить все в шутку. Ужасный инцидент остался в прошлом, так что теперь несложно изображать улыбку.

– Я и не предполагала ничего подобного, но ведь могут быть и другие неприятности.

– Верно.

– Так в чем же все-таки дело?

Черт побери! С ее прямолинейностью справиться непросто: своими бесконечными вопросами она не позволяла ему уходить от ответа.

– Все в порядке! – попытался он соврать. – Зря я ввязался в этот спор, но, кем бы ни был тот человек, мне было жаль отказываться от вальса с тобой.

– Значит, правду раскрывать ты не намерен, – со вздохом констатировала Джейн. – Но это же глупо. Я твоя жена, и ты можешь доверить мне любую тайну. Никогда я тебя не предам и всегда буду… заботиться.

Она чуть запнулась, прежде чем закончить фразу, но ему, любителю поэзии и ничего не значивших комплиментов, лучше, чем кому-то еще, было ясно, что Джейн подыскивала подходящую замену слову «любить», неприемлемому для них обоих.

Скажи он ей правду о Тернере, она бы тут же собрала воедино все кусочки мозаики: восстание в Ирландии, измену, утянувшую на дно всю его семью, смерть его отца при подозрительных обстоятельствах, происхождение сестер. Стоило лишь приоткрыть крышку ящика Пандоры, и тогда поток не остановить.

Разумеется, Джейн его возненавидит, и не только за происхождение и родословную, но и за ложный предлог, под каким он связал ее обязательствами. Хоть она никогда больше и не повторяла признания в любви, в искренности ее чувства Эдмунд не сомневался, и даже сама мысль, что он может все разрушить, была невыносима.

– Пожалуйста, не беспокойся, – попросил он как можно беспечнее, хотя душу терзала ужасная боль. – Ты слишком близко все принимаешь к сердцу.

Паутина лжи опутала его целиком. Будь он действительно морским офицером, его бы уже давно отправили под трибунал. Похоже, Тернер медленно, но верно шел к своей цели – разрушить доверие.

Джейн тяжело вздохнула, и Эдмунд уже приготовился отражать очередную атаку, но она просунула руку ему под локоть и, прижавшись к нему покрепче, предложила:

– Давай прогуляемся по саду. Сегодня полнолуние.

Низко висевшая огромная серебряная луна освещала дорожки в саду и оставляла укромные уголки в тени для тех, кто искал уединения.

Джейн увидела скамейку, едва заметную под лианами дикого винограда, теперь уже без листвы и повела Эдмунда туда. Скрытые от посторонних взглядов и прохладного ветра ветвями огромной ели, они могли побыть наедине, лучшего момента выудить у него правду не придумаешь.

– Давай сядем, – предложила Джейн.

Он смахнул листья с каменной скамейки и улыбнулся:

– Только после тебя.

– Безупречно вежливый, как всегда, – буркнула она себе под нос и добавила чуть громче: – Нет, прошу тебя, садись, а мне лучше постоять.

Он пожал плечами, ничего не понимая, сел и выжидающе посмотрел на нее.

– Так в чем дело?

Стоило ли спрашивать снова? Раз уж ему так не хотелось делиться с ней маленькими откровениями, то открывать большие тайны он наверняка ей не станет. Теперь убедить Эдмунда довериться было попросту невозможно. Джейн вовсе не хрупкая кисейная барышня – ей хватит сил разделить с ним любое бремя. Своими поступками она должна доказать мужу готовность принять его таким, какой он есть, со всеми его секретами. Если бы он только доверил ей свои тайны, как она доверяла ему свое тело!

Нужно было только придумать, как его в этом убедить.