Играя в любовь

Джейн сегодня была великолепна. Выражение лица полно достоинства, но в то же время весело и приветливо. Шелковое платье цвета остролиста прекрасно дополняло ожерелье из сверкающих изумрудов, глаза светились. Хавьер был прав: Джейн обожает приключения, но все же стоит ей напомнить, что приключения могут быть опасны.

– Если что-то пойдет не так, знайте: мы с Хавьером вооружены и окажемся в гостиной в мгновение ока.

– Ну что может случиться, если мы всего лишь будем играть в шахматы? – улыбнулась Джейн.

Луиза отпустила слугу и заметила:

– Я полагала, это будут карты. Мне казалось, они тебе гораздо больше по душе, тем более когда на кон поставлено так много.

Джейн сделала глоток чая и не очень уверенно сказала:

– Не сегодня.

В дверь постучал дворецкий.

– Мистер Беллами, миледи.

– Благодарю, Холлис. Все по местам! – кивнула слугам Луиза.

Через несколько мгновений все следы чаепития исчезли, на столе установили шахматную доску, а леди Шерингбрук помогли подняться на ноги. Вскоре Хавьер, Эдмунд и виконтесса оказались в чулане и прильнули к щелям, откуда можно было наблюдать за происходящим в гостиной. Как оказалось, вовремя: оттуда из холла уже были слышны голоса:

– А, леди Хавьер, вы великолепны!

– Вы слишком добры, мистер Беллами. Леди Киркпатрик уже ждет вас. Распорядиться, чтобы вам прислали чаю?

– Если не возражаете, то желательно чего-нибудь покрепче. В конце концов, эта ночь – праздничная.

– Да, вы правы: канун Рождества все-таки. Я посмотрю, что найдется у Хавьера. Вы предпочитаете бренди или портвейн?

– И то и другое, на ваш выбор. – Выдержав деликатную паузу, Беллами спросил: – А что, лорда сегодня нет дома?

– Нет, они с лордом Киркпатриком отправились в клуб «Уайтс». Он не мог допустить, чтобы друг встретил праздник в одиночестве.

– Как, оставил вас одну?

– Ну что вы! – рассмеялась Луиза. – Леди Киркпатрик всегда готова составить мне компанию. Проходите, наслаждайтесь игрой, а я, пожалуй, отправлюсь в библиотеку, почитаю.

Подозрения Тернера, похоже, были развеяны. Пожелав хозяйке приятного вечера, он вошел в гостиную, обменялся с Джейн теплыми приветствиями и сел за стол с шахматами.

Его было прекрасно видно из чулана.

Партия началась. Игроки задумчиво хмурились и почти не разговаривали. Судя по количеству съеденных черных фигур, Джейн еще многому нужно поучиться: у Тернера было потеряно всего несколько пешек.

Когда слуги принесли бутылку портвейна, в игре наступила недолгая пауза.

– Вы с каждым разом играете все лучше и лучше, леди Кей, – заметил ирландец, разливая напиток по бокалам.

– Киркпатрик, – поправила Джейн, принимая протянутый бокал.

– Вашего мужа здесь нет, дорогая, и все равно вы настаиваете на таком обращении?

– Впрочем, – чуть пригубив портвейна, весело сказала Джейн, – пожалуй, и правда нет необходимости в церемониях. Знаете что? Зовите меня по имени. Это будет моим подарком вам на Рождество.

Тернер аж просиял и чокнулся с ней. Эдмунд не ожидал, что наблюдать за этим будет так тяжело, и вовсе не из-за затекших шеи и плеч.

– …возвращаться к барону не собираюсь, – говорила в это время Джейн. – Хотя, если настанет день, когда у меня возникнут… проблемы, придется.

– Проблемы?

Она залилась румянцем.

– Ну, я ведь не жена и не вдова, так что должна жить одна, без…

– Мужчины, – закончил Тернер.

– Да. – Она покраснела пуще прежнего. – Даже представить себе не могу, каково жить так всегда.

Ее бокал стремительно пустел.

– Неудивительно, что Хавьер бережет этот напиток для себя и друзей! – хихикнула Джейн. – Ой, что-то я разболталась. Наверное, я не должна была говорить ничего такого, да? Леди не пристало даже думать о таком.

– Что вы, что вы, Джейн, все в порядке! – воскликнул Тернер, и на мгновение его рука коснулась ее кисти. – Даже в самых благочинных семьях случаются бастарды.

Эдмунд сжал челюсти: пусть его семья и не благочинная, но мерзавец прав.

– Бастарды? Чепуха! Качество человека определяет не рождение, а поступки.

– И что же, по-вашему, показывает человека с лучшей стороны?

– Приключения, – заявила Джейн, соблазнительно облизнув нижнюю губу.

– О, тогда нам не стоит тратить весь вечер на шахматы.

– Глупости. Каждая шахматная партия – это приключение. Секреты, интриги, похищения, убийства.

– И даже самоубийства – в зависимости от того, насколько хорош игрок, – добавил Тернер.

– О, я игрок великолепный!

Джейн и Беллами склонялись все ближе и ближе друг к другу над шахматным столом.

– Королева не всегда осознает всю свою силу, – тихо заметил ирландец.

– Кто-то лишь желает знать, а кто-то знает. – Джейн откинулась на спинку кресла. – Я прекрасный игрок, но даже я однажды проиграла.

– С Киркпатриком?

– В каком-то смысле. – Она негромко рассмеялась и чуть выгнулась, так что камни опустились в ложбинку на груди. – Началось все с Шерингбрука. Хотите услышать историю про то, как мы с Киркпатриком нашли друг друга?

Рядом с Эдмундом раздался шепот леди Шерингбрук:

– Это худшая шахматная партия из всех, что мне доводилось видеть. Они вообще понимают, что творят?

– Думаю, леди Киркпатрик прекрасно все понимает, – ответил ей также шепотом Эдмунд.