Игральные кости

Можно было найти здесь и предметы быта, и посуду, и детали от оружия. Иногда Карри казалось: если хорошо поискать – можно откопать даже какой-нибудь клад. Но заниматься этим было некогда – да и лень.

Полки на грубо сколоченных деревянных стеллажах давно прогнулись, и теперь, пока Карри переставлял коробки, они трещали и гнулись еще сильнее. Как бы ничего не рухнуло, подумал он. О, а вот и камеры!

Они оказались в большой обувной коробке из-под зимних сапогов Лэсси. Вряд ли Лэсси об этом знала.

Карри пересчитал их. Одиннадцать штук. Должно хватить восьми, но остальные он возьмет на всякий случай, мало ли какая-нибудь окажется нерабочей?

В соседней коробке обнаружились и батарейки. Он быстро вскрыл восемь упаковок и вставил батарейки в камеры. Включил одну. Работает.

Надо бы было вернуть все коробки на место, но он решил оставить все, как есть. Может быть, однажды у него дойдут до этого руки, и он приберется на этом проклятом третьем этаже. Даже лампочку поярче вкрутит. Но когда это случится – неизвестно.

Засунув под мышку коробку с камерами, Карри прикрыл за собой дверь и спустился обратно на второй этаж.

Пока он искал камеры, его злость немного поутихла. То есть, нет, он злился, но хотя бы был способен снова трезво мыслить, а не метаться из угла в угол, как тигр в клетке. Он даже подумал, что стоило бы извиниться перед Кристен и Лэсси, но решил отложить это. И вернулся в спальню Лысого.

Поехали они, конечно, на мотоциклах. Можно было взять старый отцовский пикап – он даже благодушно разрешил им воспользоваться, – но на байках было привычней.

Первая точка была недалеко от дома, и до нее они добрались минут за десять. Припарковались, заглушили моторы, достали коробку с камерами.

Сообразить, куда прикрепить камеру, было самым сложным. Обычно это были деревья. Они устанавливали камеры на высоте двух или двух с половиной метров и направляли их объективами немного вниз. Две пришлось поставить на заброшенные здания. Одну – почти в траве.

– Если начнется дождь, ее зальет, – сообщил Лысый и без того очевидную вещь.

– Но больше негде.

– Можно на изгородь.

– Там ее будет легко заметить, – возразил Карри.

– Так же легко, как твою симпатию к Кристен?

– Почему ты привязался ко мне с этой темой? – Карри нахмурился. Лайнел понимал его лучше, чем кто бы то ни было. Кроме Лэсси, конечно. Но Лэсси была сестрой и девушкой, а Лысый – лучшим другом и мужчиной. Его понимание ценилось иным, особым образом. Но сейчас Карри еще и сам не определился со своими чувствами. Как он мог говорить о них с кем-то другим?

– Потому что переживаю за тебя.

– Не надо, – осклабился Карри. – Я справлюсь.

– Я вижу.

Карри попытался закрепить камеру повыше, прицепил ее к какой-то сухой ветке, торчащей из земли, но ветка прогнулась, и камера свалилась в песок. Карри принялся отряхивать ее, делая вид, что не замечает Лысого.

– Мне кажется, она может нам помочь, – заявил тот неожиданно.

Карри невольно поднял на друга глаза:

– А?

– Твоя Кристен.

– Каким образом? – спросил Карри. Он передвинулся на метр и снова принялся устанавливать камеру – теперь на другой, более прочной ветке.

– Ее можно подослать к Кэмерону в роли следователя, например.

– И что она будет якобы расследовать? – недоверчиво хмыкнул Карри.

– Да хотя бы смерть Эрика.

– Смерть Эрика и вправду расследуют, да только ничего не найдут. «Гиены» отлично заметают любые следы. Никаких отпечатков, никаких свидетелей. В конечном итоге это просто признают несчастным случаем, – Карри поморщился. Со смерти товарища прошло не так уж много дней, и сердце еще болело. Особенно когда о трагедии напоминали так прямо и неприкрыто, как напомнил сейчас Лысый. Но сердце Лысого тоже болело – Карри это знал.

– В любом случае, подумай об этом, – заключил Лысый.

– Это слишком опасно. Я не хочу втягивать Кристен еще больше, чем уже есть. Ей надо к экзаменам готовиться.

– Как скажешь, – Лысый пожал плечами. Он знал, что рано или поздно Карри вернется к этой мысли. И лучше рано.

Карри ушел, и на сердце сразу стало тяжело и пусто. Кристен ничего не оставалось, кроме как послушаться Лэсси, поэтому она отправилась в душ, а потом легла в постель. Лэсси ласково обняла ее со спины, но Кристен от этого стало еще более одиноко: она успела полюбить эту очаровательную и заботливую девушку, но ей хотелось, чтобы сейчас ее обнимал Карри, а не его младшая сестра.

Но отодвигаться Кристен не стала – в объятиях Лэсси было тепло. Закрыв глаза, Кристен попыталась уснуть, но сон никак не приходил. Стоило начать дремать, как в голове всплывали какие-нибудь жуткие картинки событий последних дней, и она снова и снова открывала глаза и сверлила взглядом ночную темноту.

Лэсси уснула быстро – Кристен слышала, как выровнялось и стало тихим и спокойным ее дыхание, а рука, переброшенная через талию Кристен, потяжелела.

– Детка?

Кристен вздрогнула и прислушалась.

– Детка?