Игрек

Затем, заглядывая по очереди во все комнаты, Дом проведал остальных членов семейства. Флер Белл так зарылась в пуховое одеяло, что невозможно было определить, где у нее голова, а где ноги. Дом сфокусировал объектив на середине бесформенного свертка и увеличил изображение, чтобы удостовериться, что девочка дышит. Убедившись, что одеяло мерно поднимается и опускается в такт ее дыханию, он переключился на соседнюю спальню. Младший брат Флер, Гэвин Белл, раскинулся поперек кровати, сбросив одеяло, будто с кем-то дрался во сне. Дому хватило одного мимолетного взгляда, чтобы понять: здесь всё в порядке.

Шарлотта Белл, лежа в своей колыбельке в детской, чуть подрыгивала пухленькой розовой ножкой. Тут волноваться было не о чем. Вид спящих мистера и миссис Белл тоже не внушал опасений, вот только мистер Белл что-то тихонько бормотал во сне — уж не лихорадка ли у него… Впрочем, не обнаружив других тревожных симптомов, электронный мозг успокоил себя выводом что Белл-старший попросту пребывает в фазе быстрого сна[1].

Прошло несколько часов, и работы у Дома заметно прибавилось: нужно было всех разбудить, задать определенную температуру в ванных комнатах, проверить коммуникатор на предмет новостей, которые могли бы заинтересовать Беллов, подрегулировать крышу, чтобы давала больше тепла, поднять шторы на окнах…

Гэвин спустился вниз первым, причем явно не в самом радужном расположении духа. По некой таинственной причине он чувствовал себя так, будто его хорошенько встряхнули, после чего некоторые части тела встали не совсем на свои места. Несмотря на то, что сегодняшний день сулил немало интересного (после домашних занятий Гэвин собирался пойти в Учебный Центр — поиграть в жизньбол), мальчик недовольно хмурился. Он твердо помнил, что велел Дому поставить с утра его любимую музыку, а вместо этого пронзительный голос заорал ему прямо на ухо: «Подъем! Подъем!» Одним прыжком преодолев несколько последних ступенек, Гэвин влетел в столовую: рубашка не заправлена, носок спущен.

— Где все?

— Ваша матушка в душе, а отец меняет подгузник Шарлотте, — доложил Дом мелодичным женским голосом. — Ваша сестра…

— Ладно тебе, — перебил его Гэвин. — Не важно… Это был рито… рита…

— Риторический вопрос, — подсказал Дом.

— Сам знаю. — Гэвин уселся на стул и подтянул носок. — Да и вообще, чего ты здесь торчишь? Ты же прекрасно знаешь, мама терпеть не может машин в столовой.

— Я не машина, — возразил Дом.

— Еще какая машина, тупица ты этакий! Только без тела. — Мальчик поднял голову. — Так что давай-ка, отключайся.

После довольно продолжительной паузы зеленый огонек возле двери начал мигать и наконец погас окончательно. Гэвин снова нахмурился. Он знал, что машинам не полагается иметь собственный характер, если, конечно, это не запрограммировано хозяином. Но если бы его спросили, мальчик ответил бы, что этот Дом — упрямый и вздорный.

Отец Гэвина вошел в столовую с малышкой на руках и усадил ее на высокий стульчик. Гэвин поцеловал Шарлотту в лоб. Вообще-то он терпеть не мог всяких там нежностей, но младшая сестренка была исключением. Шарлотта вытянула шею, чтобы взглянуть на брата, и засмеялась, продемонстрировав очаровательные ямочки на щеках и ровный ряд белоснежных зубок.

— Доброе утро, — поздоровался мистер Белл. Сегодня на нём был пиджак со стоячим воротничком и узкие брюки дудочкой. Шея была обвязана узким лоскутом какой-то яркой материи.

— Привет, па. Видок у тебя — зашибись.

— Зашибись? — переспросил мистер Белл.

Гэвин критически разглядывал отца.

— Как в двадцатом веке. Не хватает только часов на запястье и цилиндра…

— Если не ошибаюсь, цилиндры носили при королеве Виктории[2]. Сегодня у меня очень важная встреча, и, по-моему, я выгляжу очень даже стильно.

Вообще-то отец Гэвина не особенно следил за модой, как и его многочисленные коллеги-архитекторы, обычно выглядя так, словно только что встал с кровати.

— Я встречаюсь с важными шишками из Корпорации Жизни, — пояснил мистер Белл. — Мы будем строить для них новую фабрику.

— Супер, па, поздравляю! Слушай, а почему они выбрали именно вас? Ты, кажется, ничего об этом раньше не говорил…

Мистер Белл поглядел на сына виноватыми глазами и сел рядом.

— Не говорил, — согласился он. — Они провели конкурс еще прошлым летом, но попросили никому ничего не рассказывать… Так, что у нас сегодня на завтрак?

У Гэвина возникло подозрение, что отец попросту пытается сменить тему. Они посмотрели на стол.

— Миски и блюдца, — задумчиво проговорил мистер Белл. — Пока что не слишком пугающе…

В комнату вошли миссис Белл и Флер. Первым делом они тоже оглядели стол.

— Похоже, сегодня у нас просто хлопья и тосты, — девочка вздохнула с нескрываемым облегчением. — Отлично!

Миссис Белл поцеловала сына в лоб.

— Доброе утро. Как спалось?

Гэвин прикинул, не пожаловаться ли на утреннюю выходку Дома, но решил, что лучше не стоит. А то мама чего доброго решит вернуться к допотопному будильиику или вызовется будить его сама. Дом, по крайней мере, можно уговорить дать поспать лишних десять минут…

Флер и миссис Белл сели за стол.