Игрек

Гэвин и представить себе не мог, что роботы могут выглядеть такими несчастными и одинокими. Он хотел было рассмеяться, но побоялся обидеть Игрека.

— Ничего подобного! Все иногда опаздывают. Тебе это, может, покажется странным, но я рад, что повстречал этих ребят, пусть даже они меня слегка потрепали. — Он улыбнулся. — Но ты меня спас. Кстати, а ведь ты соврал — когда притворился, что говоришь правду полицейскому…

Игрек кивнул.

— Ты же знаешь, я сам волен выбирать, как себя вести. Конечно, я стараюсь не лгать, но, оказывается, иногда это не так-то просто.

— Это уж точно, — согласился Гэвин.

Но робот всё еще выглядел грустным.

— Я и тебе не сказал всей правды. Я хотел исследовать квартал технократов потому, что уловил радиочастоты других роботов. Я хотел познакомиться с БДЦ-4.

Гэвин вспомнил марширующих роботов — и вздрогнул.

— Ну и как, познакомился?

Игрек замялся.

— Нет…

— Вот и хорошо, — заключил Гэвин. — Послушай, не рассказывай никому, что с нами сегодня приключилось. Если мама или папа спросят, что у меня с лицом, скажешь, что я упал во время игры в жизньбол. — Он пристально поглядел на робота. — Думаю, при сложившихся обстоятельствах пара-другая мелких обманов роли не играет, да? Если, конечно, ты не возражаешь…

— Ничуть, — раздумчиво произнес Игрек. — При сложившихся обстоятельствах…

15

По возвращении домой Игрек отправился на кухню помогать Ворчуну, а Гэвин пошел учить уроки. Виртуальный учитель старательно отвечал на все его вопросы, хотя, честно говоря, Гэвин предпочел бы позаниматься в компании друзей в Учебном Центре.

Выйдя из классной комнаты, он поспешил наверх, вдыхая на ходу умопомрачительный запах приготовленной Ворчуном картофельной запеканки с мясом.

— Дай мне Сократа, — потребовал он, надевая очки.

Экран высветил философа, сидящего под его излюбленным деревом, и величественные мраморные постройки на заднем плане. День, должно быть, уже перевалил за середину: солнце клонилось к горизонту, по земле протянулись длинные тени. Гэвин присел на траву.

— У меня появился вопрос, — начал он. — Помнишь, я рассказывал тебе про роботов?

Философ кивнул.

— Мы еще обсуждали тогда, что будет, если наделить робота свободой воли. Так вот, у нас появился новый робот, именно такой. Профессор Огден, который его программировал, утверждает, что не задавал ему четкой программы поведения. Сперва я ему не поверил, а теперь сам в этом убедился.

— Ив чём же состоит твой вопрос? — поинтересовался Сократ, оглядываясь на заходящее солнце. — И поторопись: время близится к ужину, скоро я должен буду уйти.

Гэвин немного подумал над его словами.

— А кто готовит тебе ужин, Сократ?

Философ нахмурился.

— Рабы, конечно. А что?

— У нас нет рабов, — сказал Гэвин. — Вместо них мы используем роботов. И все довольны — потому что роботы не скучают, не переутомляются и никогда не жалуются на необходимость снова и снова выполнять одну и ту же работу.

— И тем не менее они не рабы?

— Нет, — уверенно ответил Гэвин. — Потому что они машины, механизмы. Работа не тяготит их. А ваши рабы — готов спорить на что угодно! — были бы не прочь поваляться на травке, искупаться в реке или… — он попытался вспомнить еще какое-нибудь характерное древнегреческое занятие, — или пофилософствовать.

— Я и правда нередко обсуждаю с ними некоторые философские вопросы, — признался Сократ. — И они понимают меня ничуть не хуже иных горожан.

— Но всё же недостаточно хорошо, чтобы ты отпустил их на свободу?

Вопрос этот, казалось, донельзя поразил Сократа: он удивленно уставился на мальчика.

— Я вовсе не собираюсь обсуждать эту тему, — поспешно добавил Гэвин, — ведь времена изменились. Дело в том, что мы, хоть и отменили рабство, рассчитываем, что всю работу за нас будут выполнять роботы вроде Игрека. Но Игрек совсем не такой, как остальные.

— Если Игрек машина, разве не логично ожидать, что он будет вести себя так же, как все прочие машины?

— Он машина, но ведет себя совсем не как машина.

— Всё это похоже на какую-то глупую загадку, — заметил философ с несвойственным ему раздражением.

Гэвин согласился. Беседа шла по кругу, и он понятия не имел, как этот круг разорвать.

— Ладно, мне тоже пора ужинать, — сказал он, поднимаясь на ноги. — Надеюсь, твои рабы готовят не хуже наших.

От этой шутки ему ни капельки не стало веселей.

***

В гостиной сидели родители. Они пили вино из высоких бокалов. Конечно, это было не шампанское — оно стоило бешеных денег, поскольку везти его приходилось из самой Франции, — однако пенилось и искрилось ничуть не хуже, и родители пребывали в превосходном настроении. Гэвин был рад, что хоть у кого-то сегодняшний день удался. Он уселся на подушку на полу, повернувшись так, чтобы родителям не было видно его поцарапанную щеку.

— Что празднуете? — поинтересовалась Флер, входя в комнату вслед за братом.