Игрок

Украдкой оглядываясь по сторонам, я оцениваю обстановку в зале. На себе ощущаю как минимум пару заинтересованных взглядов. Поскольку принадлежат они мужчинам и направлены не на мою «инопланетянку», а лично на меня, делаю вывод: моя наживка уже замечена. Сейчас они, как минимум, принюхиваются к ней.

Мой новый друг, официант Анатолий курсирует между кухней и нашим столиком. Он заполняется бутылками с запотевшей водкой и местным коньяком. Алла вытаскивает Муху танцевать, очарованная его поэтическими успехами. Я изучаю зал.

«Адмирала» я замечаю ещё до появления Мухи. Крупный пожилой мужчина с благородной сединой в ослепительно белой накрахмаленной рубашке и неуставной фуражке, вроде как у яхтсмена. Ну а что, солидный человек в возрасте имеет право на чудачества.

Рядом, не скрывая знакомства, находится крепкий парень, которого я опознаю, как «Пловца». То ли охранник, то ли «правая рука». Сидят скромно, с графинчиком чего-то тёмного и блюдом фруктов. С другой стороны, понятно чего. Коньяк у них в графине, виски тут вряд ли в ходу.

Третьего показывает сам Муха. «Баритон» проводит время с дамой, темноволосой и симпатичной, хотя, на мой вкус, чересчур длинноносой. Своего знакомства с Адмиралом он не показывает, а вот по мне тоже несколько раз «мазанул» взглядом.

После танца Алла идёт ко мне, а Муха, «заруливает» к «Адмиралу». Они о чём-то горячо, но недолго беседуют.

— Пойдём, — говорит он, отчаянно краснея, — знакомые зовут за свой столик.

Пока я договариваюсь с официантом о смене дислокации, мою спутницу уже принимают, как дорогую гостью. Седой церемонно лобызает ей ручку, а «пловец» отодвигает стул. Меня тоже встречают приветливо. Милейшие люди.

— Володя говорит, праздник у вас? — интересуется «Адмирал».

— Гонорар обмываю! — киваю в ответ. — Сборник повестей и очерков в печать ушёл. Сто тыщ экземпляров.

— А в деньгах это сколько? — слегка прямолинейно интересуется «Пловец», — я всегда думал, что писателям копейки платят. Не то что спортсменам.

Он напрягает грудные мышцы и плечи, распирая белую майку на радость Аллочке. Я в этот момент получаю законное право возмутиться.

— Десять копеек с экземпляра, не хочешь? — говорю, — десять тыщ рублей, как с куста!

Я нахожусь в достаточном подпитии, чтобы вытащить лопатник и продемонстрировать ему, а затем и Алле плотный пресс зажатых там червонцев. Совсем как в анекдоте времён дикого капитализма, когда барыга говорит качку: «Разве у тебя пресс? Вот это пресс!»

Всего там сейчас чуть меньше ста рублей, остальное — нарезанная бумага. Но впечатление производит, я аж сам вдохновляюсь.

— И на что потратить планируете? — любопытствует «Адмирал».

— «Жигули» куплю, — делюсь с ним планами, — мне льготную очередь обещали.

— За это стоит выпить! — тостует он.

— Анатолий, шампанского! — поддерживаю идею.

Такой план я и предложил Мухе изначально, «подставить» меня каталам, чтобы соскочить с долга, или хотя бы скостить его часть. Так сказать, отработать «натурой».

Дело подлое, но на удивление частое. Фраера обыгрывают на какие-нибудь невероятные деньги, которые он отдать не в состоянии. А затем предлагают выход. Фраер, словно птичка в клювике, таскает им в катран друзей-приятелей, а за это его долг уменьшается.

Он ведь человек свой, не пришлый «с улицы». Ему верят. Так, в лапы к каталам попадают люди осторожные и денежные, которые оставляют суммы, которых первоначальный фраер никогда в руках не держал. Этакий «троянский конь» в человеческом обличии.

Муха, к его чести, сначала категорически отказался, что ещё серьёзнее укрепило меня в желании его выручить. Мне стоило больших трудов убедить его, что только так мне можно попасть за карточный стол без предварительного обхаживания и высматривания, которым обычно занималась эта компания.

Что-то мне подсказывало, что они здесь чужие, гастролёры и «работают» на свой страх и риск. Не зря прячутся в санатории и так тщательно выбирают жертву. Опасаются подстав. Но здесь им просто подаётся всё на блюдечке. Сферический лох в вакууме.

— Фёдор, а как вы здесь проводите свободное время? — кидает пробный мяч «Адмирал», — чем занимаетесь?

Вместо ответа, весьма ощутимо хлопаю по бедру Аллочку.

— Свинья, — шумно возмущается та.

«Адмирал» многозначительно улыбается. Моя степень опьянения кажется ему достаточной.

— Вы в карты играете? — спрашивает он, — в преферанс?

— Он у нас бог преферанса! — подмигивает Муха.

— Никаких карт! — возмущается Аллочка, — опять засядешь на сутки, тебя оттуда клещами не вытащишь!

— Играю! — заявляю ей назло.

— Учти, я у мамы больше денег занимать не буду, — явно апеллирует она к неким событиям в прошлом.

«Переигрывает», — думается мне, но оказывается в самый раз. Быть ей «примой» в своей филармонии с такими-то талантами. «Адмирал» на этих словах обменивается с «Пловцом» многозначительными взглядами и поднимает тост «за знакомство».

Алла танцует по очереди со всеми мужчинами за столом кроме меня и ведёт себя шалависто. «Адмирал» относится к этому с лёгкой иронией, а вот «Пловец» похоже «западает».