Игрок Фемиды

Антон, словно поняв ход моих порочных мыслей, тихо рассмеялся и перевел взгляд на ручку двери. Он достаточно быстро и ловко орудовал инструментами, разбирая мой замок. Вспомнив про забытый на панели его машины телефон, я попросила ключи, и накинув куртку на плечи переступила порог. И замерла. Ибо по коридору неторопливо, вразвалочку шел Вадик.

— Привет, Ленка. — Странно тянущимися интонациями произнес Вадик, останавливаясь метрах в четырех от моей двери. — О, у тебя клиент? Извиняй. Мне подождать?

— Что это? — прозвучал над ухом незнакомый, замораживающий голос.

Я инстинктивно обернулась. Антон поднялся и повернулся к Вадику, являя собой воплощение предупреждения и презрения. Он не отрывал немигающего ледяного взгляда от Вадика, несколько даже стушевавшегося, и спрашивал Антон, очевидно про него. И тон этот говорил о многом.

— Это мой брат, — стыдливо ответила я.

И это подстегнуло Вадика, посмотревшего на меня с неприкрытой ненавистью.

— Да какой я тебе брат, потаскуха? Сестра у меня одна, и это Гелька. А ты, гнилая шлюха, только комнату у нас отобрала, да нихуя не делишься…

Вадик вкинулся, и одурманенно злобно улыбался, очевидно, совсем не понимал, что ситуация пахнет жареным. Зато я это хорошо понимала, и повернулась, чтобы перехватить Антона.

Но не успела. Он как-то быстро скользнул вдоль меня, а в следующий момент с такой силой швырнул Вадика к стене, что тот ударился головой и глухо вскрикнул, но сползти ему по стене Антон не дал. Острие длинной отвертки нажало на посеревшую кожу под подбородком Вадика, вторая рука Антона обхватила его за затылок, фиксируя его отчего-то подергивающуюся голову в недвижимом состоянии. Я, оцепенев, смотрела на непроницаемое, чуть бледное лицо Антона. Одно его движение и все. И не будет больше Вадика. Но он же этого не сделает… Он же адвокат… Но мы с Вадиком отчетливо понимали, что Антон может дернуть рукой. Это ясно читалось в его спокойном лице. И пугало гораздо сильнее, чем если бы он бил морду Вадику или орал и скандалил. Нет. Именно это ледяное спокойствие с тяжелыми нотками угрозы, ясно давало понять, что Антон вполне контролировал ситуацию, и был не прочь решить проблему радикально.

— Догадайся, шировой, что сейчас будет? — чуть приподняв уголок губ, предложил Антон крайне ровным голосом.

Вадик, замерев и глядя в его ледяные глаза, по животному оскалился. Но промолчал. Правда недолго. Потому что идиот.

— А ты легаш, что ли? — храбрясь, презрительно выцедил Вадик сквозь зубы, буравя взглядом Антона.

— Я тебе вопрос задал, гнида. — Ни на грамм не изменив тона, напомнил Антон, однако, мое сердце в страхе пропустило пару ударов, хотя и обращение было не ко мне.

Отвертка чуть надавила и по металлу скатилась и сорвалась на пол частая алая капель. Вадик оскалился сильнее, в ненависти глядя на Антона, но не смея шевелиться.

— Мне долго ждать ответа? — отвертка надавила сильнее, мне стало дурно, и я ухватилась рукой за косяк, потому что в ногах была ватная слабость.

— Я уйду. — Прошипел Вадик, стараясь не особо открывать рот, ибо нажим Антона не ослабел, и грозил проткнуть челюсть.

— Дальше.

— Не вернусь больше.

— Мне по слову из тебя вытягивать? — сталь была не только в окровавленной руке Антона, но и скользнула в тоне, побуждая Вадика на больший спектр обязательств:

— Отстану от нее. Не буду больше появляться. Никогда.

— Умница, мальчик. — Презрительно выдал Антон, с задержкой убирая отвертку и оттирая о свитер Вадика, перепачканную в его крови руку. — Съебался.

Вадик, стрельнув по мне отчего-то полузлым, полуехидным взглядом, по стеночке быстро заскользил прочь, сжимая пальцам кровоточащий порез под подбородком.

— Он задвинутый, Ленка! — непонятно хохотнул с лестницы Вадик с нескрываемым злорадством и добавил что-то еще, но я не разобрала его слов.

Придурок. Обкурился, что слова путает. Я тревожно посмотрела на Антона. Нихера он не сдвинутый, а наоборот, излишне спокойный. Такие люди опаснее всего.

— Вот блядина. — Презрительно искривив губы, Антон сначала посмотрел вслед Вадику, а потом, бросив на меня мрачный взгляд, бескомпромиссным тоном приказал, — собирайся.

— Куда? — спросила я, не в силах отвести взгляда от его руки, с плохо затёртыми следами крови Вадика.

— Ко мне. Ты здесь не останешься. — Холодно пояснил он брезгливо направляясь к туалету недалеко от выхода.

Я, сглотнув, попыталась возразить, но он, остановившись и очень зло на меня посмотрев, рявкнул:

— Собирайся, я сказал!

И если прежде я бы начала орать, то сейчас, глядя на болезненную бледность его лица, с горящими глазами, заключила, что себе дороже сопротивляться. Таким я его еще не видела. И, наверное, не стоит начинать…

— Он же обещал… — я была бы не я, если бы не попыталась.

Антон нехорошо взбледнул, застивив мои уста сомкнуться и не договаривать свое предложение