Игрок поневоле

Тут же сам себе напомнил, что я в одной из игровых локаций, и здесь может быть всё. Даже такое, что невозможно себе представить. Поэтому тотчас успокоился и немного поменял маршрут своего передвижения по библиотеке. Теперь мне стало удобнее присматриваться как к самому креслу, так и к пространству вокруг него. Оно у меня теперь виднелось совсем под иным углом… И в момент одного из разворотов я заметил это!..

Вначале просто нечто мелькнуло, словно струйка пара или тумана, но я успел засечь точку осмотра и медленно сдвинулся назад. Теперь уже более отчётливо проявился силуэт человеческой фигуры, восседающей в кресле. Но контур силуэта постоянно «плыл», менялся и пропадал вообще, напоминая сбой телевизионного изображения при плохой проходимости сигнала. Может, это ВИИн дурачится? Или некое наложение полей разных игровых локаций происходит? Всё-таки вокруг Осколка дикая и невообразимая мешанина разных миров.

Далее, наверное, оказалось задействовано моё нечаянное косоглазие. А может, и как-то зрение подстроилось под видимую всё чётче и чётче картинку: в кресле восседал седой, благообразный дед весьма и весьма аристократической внешности. Точнее, не дед в смысле полнокровного человеческого тела, а как бы его фантомное, слегка просвечиваемое насквозь изображение. Иначе говоря, довольно банальное (хотя я раньше с ними никогда не встречался) привидение. А по щегольскому наряду в виде камзола на привидении я стал догадываться, чьего присутствия мы удостоились.

Ещё несколько раз пройдясь туда и обратно, я окончательно научился просматривать фантом с любой перспективы и даже сумел чётко рассмотреть презрительное, недовольное выражение на лице старика, взирающего на балагурящего и хихикающего Эванджелина. Похоже, бывший владелец замка-крепости верил, что мы его не видим и не слышим совершенно. И не удивлюсь, что пока я взламывал двери его личных комнат, он не раз кидался на меня в бессильной ярости с призрачными кулаками.

Да и как иначе может воздействовать совершенно нематериальное тело на физический мир? Да никак! В любом случае, он ещё не развеялся в пространстве лишь по причине родного, святого для него окружения. Вот тут, в самом деле, стены не только помогали, а даже продляли, пусть и призрачное, но существование.

Оставалось ещё только понять: почему я лично услышал старого ловеласа, а потом и увидел? И на это существовало множество догадок. Одна из них: персонаж с таким высочайшим игровым уровнем силы, как у меня, наверняка сможет и пятиметровые стены просматривать насквозь. Если сумеет… Если его научат… Если… Да много всяких «если»! В данном случае всё происходящее вокруг меня – результат случайного стечения обстоятельств. Ну и… появившегося косоглазия.

Обыск подошёл к концу.

– Вроде всё отыскали у дедули! – констатировал Эван, разглядывая собранные вещицы. – А вот ключа от его сокровищницы так и нет. Или этот – уникальный для всех замков?

– Ничего, – попытался солидно басить Александр. – Наш лидер своим Щитом любой сейф сковырнет! – Я тут же попытался сгладить грубость такого заявления, услышав новое фырканье:

– Ну зачем же ломать? И так ведём себя как вандалы, не уважая светлой памяти достойнейшего человека. Уж ты бы, Эван, постарался здесь помягче действовать, с оглядкой.

Тот посмотрел на меня с удивлением. Типа, не ты ли тут первый призвал всё ломать и курочить? Но тут же отмахнулся от моих советов:

– Плевать на всякие политесы! Со временем всё восстановим. А нет – так и суда нет. Главное – сокровищницу отыскать да в Сияющий её вывезти. Тогда моя богиня будет всем обеспечена до конца жизни! – и он угоднически склонился к сияде, умоляя с придыханием: – Наисветлейшая, разреши мне поцеловать твой мизинчик!

И ведьма протянула ему ладошку с благосклонной и поощряющей улыбкой!

Такого издевательства и жеманства я не выдержал:

– Прежде чем пальчики давно немытые целовать, ты бы лучше решил, что с телом славного предка делать будешь.

– Что, что… – замер в раздумье ученый. – В маринад его надо специальный положить. Чтобы тело вновь вернуло себе упругость и гибкость.

– Справишься сам? – Уж я-то видел, как старик кривится и плюётся.

– Не сомневайся! – последовал уверенный ответ.

– А как деда твоего зва… э-э, зовут? – продолжал я выпытывать в том же тоне и не останавливаясь в движении.

– Теодор. Его светлость Теодор Брок.

– О, какое красивое имя, – рассуждал я, опять направляя движение своё рядышком с креслом. Заметить успел, как фантом грустно улыбнулся и кивнул. Мол, что теперь толку от моего имени? На меня он не смотрел и совершенно не ожидал резкой остановки возле него и вежливого поклона с вопросом: – А вы, господин Теодор Брок, как относитесь к своему возможному воскрешению в собственном старом теле?

Привидение настолько удивилось от моего вопроса и прямого взгляда ему в глаза, что резко откинулось назад, грохнулось на пол сквозь спинку кресла, кувыркнулось и с коротким, но ёмким матерным восклицанием скрылось в стене за гобеленом.

Я выпрямился, обвёл взглядом изумлённых товарищей и пояснил голосом диспетчера по вокзалу: