Игрокамера Bet

— Могу напророчить, что будет с твоим. У этого игрального дома с иконами, по недоразумению именовавшегося церковью, мы оставили свору собак… (Врет — никаких собак я там у входа не видел!) Твое тело мы немножко обработаем мечами, а потом вынесем им на ужин, если ты не расскажешь нам о будущем. Только правду, а не мстительную хулу. Клянусь честью — тогда я велю похоронить тебя как христианина.

— Хорошо. Поверю… Придется поверить. Но у вас совсем мало времени. Моя душауже просится из тела в неизъяснимые миры. Правда, в отношении тебя, дож, все по-прежнему. Я ничего не придумывал. А остальные…

Все лицевые мускулы Дандоло задвигались по горизонтали в противоположных направлениях, демонстрируя несогласие с печальной судьбой. А мои мускулы на лбу, наоборот, устремились друг к другу, организовав морщины посреди лба. Для поддержки я направил в том же направлении указательный палец, который, коснувшись кожи, помог выработке гениальной мысли.

Выигранные богатства легально из Турции я все равно вывезти не смогу — таможня! Те земли Стамбула и Салоник, что теперь мои земли, я могу прихватить с собой лишь в виде буклета-гида с картой и видовыми фотографиями. Поэтому…

— Я возвращаю вам выигранное, но задаю вопросы первым!

Все промолчали — видимо, будущее узнать хотелось, а земли и золото с алмазами вернуть обратно хотелось еще больше.

— Мудрец! Здесь будет футбол. Лига чемпионов. Финал. На стадионе «Ататюрк». Не скоро будет. Лет через… наверное, шестьсот — семьсот. Ливерпуль — Милан. Как они сыграют?

— Загадками говоришь, чужеземец. Объясни, чего хочешь. У меня последние слова и мысли — я уже смерть вижу… Сейчас вижу все — прошлое, будущее… Торопись. Расскажу. Ты не латинянин. Я помогу тебе! Только объясни… Я погружаюсь в мир, где нет времени. Где все едино… Анфилада! Туннель. Комнаты, комнаты…

— Футбол — это когда мячом играют. Ну, таким круглым. Вроде ядра…

— Ядро? Не понимаю.

— Пушка. Ядро. Пиф-паф!

— Пушка… Я не знаю, что такое пушка, чужеземец.

— Эх ты, как же тебе объяснить-то? Ядро… Шар! — Я показал руками. — На зеленом поле. Большом. Ногами играют. А вратарь может не только ногами. Впрочем, это не важно. — Я сбивался на частности и рассеивал внимание мага. — По одиннадцать человек играют. Две команды. Два войска! Битва между ними! — Наитие компенсировало предыдущие несуразности. — Много людей смотрит со стороны. Там как ипподром! — Меня прямо-таки озаряло сиянием находчивости. — И там есть еще ворота! Двое ворот. Напротив друг друга. Сети на воротах. Как у рыбаков.

— Кажется, вижу два войска. Во что они одеты? Какого цвета их туники? Обтягивающие туники — вижу. Странно одеты.

У меня перехватило дыхание от восторга, но тут опомнился придурок Балдуин, до которого дошло, что астролог расхаживает по прошлому и будущему так, как он, Балдуин, расхаживал до игры со мной по византийским дворцам. И этот дегенерат все испортил:

— Сколько лет продлится мое царство?

На агонизирующем лице астролога отразилось замешательство. Балдуин вылез перед ведущей камерой трансляции и испортил картинку, загородил обзор. Я пихнул Балдуина в сторону, и тот, ударившись затылком о тумбу, застонал. А я закричал чародею в лицо, чтобы он снова сконцентрировался на финале:

— Ты видишь странные туники! Да? Они должны быть с короткими трусами — такие набедренные повязки. А воины в туниках. Номера на них. Белые и красные туники!

— Да, так и есть. Странно, цифры арабские, но лицами они не похожи на неверных. Неужели слуги нечестивого Магомета завоюют мир и даже франков обратят в свою веру?

— Плевать на их веру! Как они сыграли?

— Я плохо понимаю, что происходит. Их вижу, но неясно различаю, что они делают.

Бонифаций, голая девка и слуга Дандоло совместными усилиями возложили Балдуина на тумбу и поливали ему голову вином из чаши. А я в это время осторожно тряс голову астролога:

— Напрягись! Прошу тебя! Они играют. Ворота. Что в них залетает? От кого?

— В первой половине боя белые трижды взяли ворота красных приступом. Но после передышки, во второй половине боя, красные ответили тем же.

— Не может быть такого! Ты путаешь!

— Нет, нет, я вижу, битва продолжается. Еще продолжается, но ворота никто не может взять. Воины устали… мне кажется, устали.

Балдуин очухался, застонал и позвал стражу.

— А кто победит в бою? Там должен быть победитель. Обязательно! Ты его видишь?

— Победа будет… уже после боя. Бой закончится, и тогда…

— Кто?! Кто победит?!! Говори! — Я схватил его руку и сжал ее, словно пытаясь выдавить из нее остатки информации.

— Радуются, — рука его конвульсивно дернулась в моей, а пена с кровью почти перекрыла шепот, — крас-с-с-ны…