Игроки и любовники. Книга первая

Ей и в голову не приходило, что жизнь, которую она вела, порочна. Она не получала никакого сексуального удовольствия от своих встреч с довольно пожилыми, как правило, мужчинами. Они были от нее в восторге, и она старалась угодить. Они не беспокоили ее, не причиняли ей боли, и у нее оставалась масса времени, чтобы смотреть телевизор, учивший ее всему, что стоило знать.

Потом она встретила Бобби.

Неделя прошла как обычно. Женатый мужчина лет пятидесяти держал ее три дня в своем номере. Он приехал из Чикаго на конгресс по поводу туалетной бумаги. В последний вечер он не находил себе места.

— Ты еще девиц знаешь? — спросил он.

— Нет, — пожала плечами Даллас.

— Хочется устроить бутербродик, такой толстенький, сочный бутербродик. С одной стороны ржаной, с другой — белый. Можешь устроить?

Даллас неопределенно улыбнулась. Она понятия не имела, о чем это он.

Мужчина позвонил вниз дежурному и о чем-то невнятно попросил. Через полчаса появилась Бобби. Высокая чернокожая девушка, в эластичных брюках, сапогах, тонком свитере и кудлатом парике. У нее была необыкновенная, круглая, выступающая попка и ослепительная улыбка.

Она дружески поцеловала мужчину в знак приветствия и сказала:

— Миленький ты мой, щас мы тут устроим заварушку! — Потом потребовала сотню долларов, которые аккуратно спрятала за голенище сапога. — Это твоя жена? — спросила она, показывая пальцем на Даллас. У нее была привычна делать ударение на последнем слове в каждом предложении.

— Еще одна потаскушка, — объяснил мужчина. Голос его уже слегка подсел от возбуждения.

Даллас с интересом наблюдала.

— Ну, — воскликнула Бобби, раскинув руки, — чего желаешь, милок? От чего тащишься?

— Разденьте меня. Обе.

— Будет сделано, сладкий ты мой, Бобби так над тобой потрудится, что ты навек запомнишь. — Она повернулась к Даллас и улыбнулась ей. — Поможешь мне, сестренка?

Даллас встала. На ней не было ничего, кроме красного бикини.

Бобби подмигнула ей.

— Щас мы все тут повеселимся. Так чистенько-грязненько повеселимся!

Она освободилась от брюк, предъявив всем на обозрение густой куст вьющихся волос.

— Снимай-ка штаны, — велела она Даллас, — приведем-ка этого парнишку в нужное состояние. Меня тошнит от вида вялых членов, когда я с них портки снимаю.

Даллас стянула с себя нижнюю часть бикини, и в первый раз после Барта Кейеса почувствовала странное сексуальное возбуждение.