Игроментариум

– Поздравляю! – перекрикивая музыку, возвестила фигура в телевизоре. – Теперь вы, Алиса, стали частью моего глобального проекта! Я рад приветствовать вас и желаю вам успехов в работе!

– Большое спасибо за поздравления, – мрачно пробубнила Алиса.

– Спасибо вам! И помните, – фигура сгустилась и на секунду стала почти полностью видимой, – я выбрал именно вас! Гордитесь этим!

– Ага, обязательно буду гордиться. Изо всех сил.

По экрану телевизора поползли помехи, космическая фигура расплылась и исчезла, а висящий в воздухе шар загудел громче прежнего и затрясся, будто бы что-то пыталось разорвать его изнутри. На его поверхности появились сияющие трещины, послышался скрежет, и шар взорвался, распылив Алису и окружающую её реальность на миллионы крохотных блестящих осколков.

Через секунду комната вернулась в норму.

В телевизоре снова мерцал ночной эфир «Семейного досуга», тикали настенные часы, а на диване валялся пустой бокал из-под вина.

Не хватало только Алисы.

Она исчезла.

Глава 3. Полторы минуты славы

В день выхода интервью Виктора накрыл мандраж.

Он ещё не знал, что это будет самый неприятный день в его жизни, который он нескоро сможет вспоминать со смехом, но интуиция уже подбрасывала ему намёки на грядущее фиаско в виде массы неудобных вопросов. «Что если по телевизору я буду выглядеть глупо? – спрашивал он сам себя, содрогаясь от ужаса. – Вдруг надо мной начнут смеяться? Как я буду после этого ходить на работу?».

Хвастливый пост в социальных сетях казался ему теперь не просто плохой идеей, а самой что ни на есть чудовищной ошибкой. Виктор даже удалил эту запись, с облегчением отметив, что её почти никто не успел прочитать – и в «ВКонтакте» и в «Фейсбуке» под ней было всего по два лайка, от жены и от мамы.

Но были в его раздумьях и позитивные моменты. Бесконечно перебирая в уме слова, сказанные во время интервью, он приходил к выводу, что нигде не погрешил против истины и собственных принципов. Он радовался, что не забыл упомянуть Пашку, своего любимого ученика, – это могло принести практическую пользу в виде апгрейда класса информатики. Пашкин отец спонсировал школу и на радостях вполне мог дать денег на покупку новых мощных компьютеров. Думая об этом, Виктор с предвкушением представлял высокие стопки вкусно пахнущих разноцветных картонных коробок… Одну из коробок он, быть может, даже унесёт домой…

В общем, Виктор разрывался между страхами и мечтами. В один момент он грезил званием «Учитель года», а в следующий миг вжимал голову в плечи от жгучего стыда. Он с гордостью вспоминал о том, как удачно воспроизвел жест Тони Старка, а потом его мысли упирались в испачканный мелом пиджак.

После уроков Виктор поспешил домой, зная, что там его моральные терзания, как обычно, разделит – и обязательно развеет – надёжная подруга и верная жена Тамара. Вчера вечером она трижды выслушала его рассказ о том, как прошло интервью, и даже задавала уточняющие вопросы. Слегка раздражало, что каждый раз, когда он произносил имя журналистки, Тамара слегка прищуривалась и пристально смотрела ему в глаза. Но это одновременно и льстило, потому что обычно Виктора обходила стороной супружеская ревность, как и вообще женское внимание. Даже своей будущей жене он приглянулся в тот момент, когда был не самим собой, а бродячим менестрелем.

Было это семь или восемь лет назад, в глухом лесу, во время ролевой игры по мотивам «Властелина колец».

Виктор слонялся с гитарой от лагеря к лагерю, орал единственную песню, которую умел играть и клянчил пиво. Во время очередного импровизированного концерта его взяли в плен лесные эльфы, сочтя оскорбительным неуклюжий стишок, который он зачитал перед воротами их крепости:

Мужики ушастые в колготках!

Весь день вы по лесу слоняетесь!

Дайте же пива мне напиться скорее!

А то всем расскажу, чем вы там в кустах занимаетесь!

Выступая в свою защиту на эльфийском суде, Виктор всё ещё был пьян. Он вёл себя нагло и вызывающе, строил глазки Королеве эльфов и требовал испытания поединком. К счастью для него, никто из представителей лесного народа не захотел драться с увальнем в заблёванном балахоне и все обвинения были сняты. Главной же удачей стало то, что пьяные кривляния Виктора произвели сильное впечатление на Королеву эльфов. Она почему-то посчитала его поведение не разнузданным и хамским, а «дерзким» и «безрассудным», и Виктор стал сначала придворным менестрелем, а чуть позже – супругом Королевы Тамриэль.